Международный теоретический и общественно-политический журнал "Марксизм и современность" Официальный сайт

  
Главная | Каталог статей | Регистрация | Вход Официальный сайт.

 Международный теоретический
и общественно-политический
журнал
СКУ

Зарегистринрован
в Госкомпечати Украины 30.11.1994,
регистрационное
свидетельство КВ № 1089

                  

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!



Вы вошли как Гость | Группа "Гости" | RSS
Меню сайта
Рубрики журнала
Номера журналов
Наш опрос
Ваше отношение к марксизму
Всего ответов: 661
Объявления
[22.02.2019][Информация]
Вышел новый номер журнала за 2016-2017 гг. (0)
[02.09.2015][Информация]
Вышел из печати новый номер 1-2 (53-54) журнала "Марксизм и современность" за 2014-2015 гг (0)
[09.06.2013][Информация]
Восстание – есть правда! (1)
[03.06.2012][Информация]
В архив сайта загружены все недостающие номера журнала. (0)
[27.03.2012][Информация]
Прошла акция солидарности с рабочими Казахстана (0)
[27.03.2012][Информация]
Печальна весть: ушел из жизни Владимир Глебович Кузьмин. (2)
[04.03.2012][Информация]
встреча комсомольских организаций бывших социалистических стран (0)
Главная » Статьи » Номера журналов. » №1-2 2012 (49-50)

Ещё раз о главном в учении Маркса (3)

Ещё раз о главном в учении Маркса (3)

Часть 1. Часть 2. Часть 3.
 Часть 4. Часть 5. Часть 6.

В.В. Головин

Эти строки, кстати говоря, повторяют близко к тексту один из выводов "Немецкой идеологии"[1]. Они попали в программу мировой коммунистической партии потому, что были направлены не в прошлое рабочего класса, а в его будущее. Включение их в программу Коминтерна говорит о том, что десять первых страшно трудных лет советской власти, когда партии пришлось бороться не только с внешним классовым врагом, но и с отсталыми слоями рабочего класса, доказали непреходящую ценность идей теории отчуждения для дела строительства социализма. Культурная революция тогда мыслилась не как относительно короткий акт, для которого достаточно пары десятилетий, а как длительный процесс. Он начинается с ликвидации безграмотности и с доступности образования для масс, но должен длиться до "переделки собственной природы" класса. К сожалению, через тридцать лет такое понимание культурной революции сменилось далёким от марксизма утверждением Хрущёва на XXII съезде о завершении её; только предельная вульгаризация науки могла продиктовать его слова об уже "сформировавшейся социалистической культуре", и даже о том, что "идеологией советского общества стал марксизм-ленинизм"[2].

Цель "переделывать собственную природу пролетариата" появилась из осознания правящей партией факта, что победив буржуазию, пролетариат еще очень далек от того, чтобы полностью расстаться с качествами, унаследованными от капитализма. Поскольку "крупная промышленность делает для рабочего невыносимым не только его отношение к капиталисту, но и самый труд"[3], то пролетариат, завоевав политическую власть, вовсе не становится тем самым чистеньким, обновленным и готовым для коммунизма. Он выносит с собой воспитанное в нем капитализмом отношение к жизни и труду, он глубоко проникнут заботами о личном материальном благополучии, он мыслит категориями товарного рынка и рынка рабочей силы. И передаёт их следующим поколениям, поскольку класс "становится самостоятельным по отношению к индивидам, так что последние находят уже заранее установленными условия своей жизни: класс определяет их жизненное положение, а вместе с тем и их личную судьбу, подчиняет их себе"[4].

Социалистическое строительство неизбежно начинается с "грубого коммунизма", с коммунизма "в его первой форме", с уравнительного или "деспотического" коммунизма, как его называл Маркс. На первых порах этот "коммунизм" выступает как "всеобщая частная собственность" со всеми её негативными чертами, как то: "непосредственное физическое обладание представляется ему [рабочему] единственной целью жизни и существования; категория рабочего не отменяется, а распространяется на всех людей; отношение частной собственности остается отношением всего общества к миру вещей; наконец, это движение, стремящееся противопоставить частной собственности всеобщую частную собственность, выражается в совершенно животной форме"; "для такого рода коммунизма общность есть лишь общность труда и равенство заработной платы, выплачиваемой общинным капиталом, общиной как всеобщим капиталистом"; "первое положительное упразднение частной собственности, грубый коммунизм, есть только форма проявления гнусности частной собственности, желающей утвердить себя в качестве положительной общности"[5].

Иначе говоря, уничтожение буржуазной собственности на средства производства снимает только один слой условий, порождающих отчуждение людей от власти и друг от друга. Рабочему классу предстоит очень длительная работа по самоочищению, по высвобождению собственного сознания из пут индивидуализма. Длительность этого процесса определяется тем, что социализм побеждает капитализм теми же средствами, которым тот побеждал предшествующий способ производства. Это: углубление разделения труда, развитие новых технологий, влекущее всё большую специализацию, управление людьми с помощью бюрократического аппарата, и т.д.; других средств у него просто нет. Для повышения производительности труда пролетарское государство само вынуждено обращаться к индивидуалистическим стимулам. Вовлечение членов общества в производственный процесс невозможно иначе как через удовлетворение индивидуальных интересов. Борьба с отчуждением труда пролетарским государством вынужденно ведётся с использованием отчуждённого труда. По этой причине отчуждение надолго сохраняется и при социализме как одна из главных сущностных характеристик общества.

Отношение партии к классу резко изменилось в третьей программе КПСС 1961 года. Главное её отличие от предшествующих программ в части взаимоотношений с рабочим классом в том, что задача "сделать пролетариат способным" была снята как бы за ненадобностью. Относительно исторической миссии пролетариата в ней утверждалось: "Главная движущая сила революционного преобразования мира – рабочий класс, самый последовательный революционный класс. В ходе классовых битв он организуется, создаёт свои профсоюзы и политические партии, ведёт экономическую, политическую и теоретическую борьбу против капитализма. Осуществляя историческую миссию революционного преобразователя старого общества и созидателя нового строя, рабочий класс становится выразителем не только своих классовых интересов, но и интересов всех трудящихся. … Необходимым условием победы социалистической революции и построения социализма являются диктатура пролетариата и руководство марксистско-ленинской партии. Высший принцип диктатуры пролетариата – прочный союз рабочего класса и трудящихся масс крестьянства под руководством рабочего класса"[6].

Во второй части этой же программы появились пафосные, но пустые слова о целях партии. Было заявлено: "Коммунистическая партия рабочего класса превратилась в авангард советского народа, стала партией всего народа, расширила своё направляющее влияние на все стороны общественной жизни. Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи, советского народа, свершающего великие революционные преобразования. Она зорко вглядывается в грядущее, раскрывает перед народом научно обоснованные пути движения вперёд, пробуждает в массах гигантскую энергию, ведёт их на решение грандиозных задач"[7].

В этих оценках содержится масса теоретических нелепостей и логических странностей, вряд ли замеченных и по достоинству оценённых поныне. Во-первых, пролетариат по определению не может выражать никаких иных интересов, кроме своих собственных. Другое дело, что он, совершая революцию, с самого начала выступает не только как класс, но и как представитель всего общества в противовес единственному господствующему классу. "Происходит это оттого, – заметили авторы "Святого семейства", – что вначале его интерес действительно ещё связан более или менее с общим интересом всех остальных, негосподствующих классов, не успев ещё под давлением отношений, существовавших до тех пор, развиться в особый интерес особого класса". Однако, продолжили они, "впоследствии и противоположность между негосподствующим классом и классом, достигшим господства, развивается ... острее и глубже"[8]. Отсюда: если что и можно назвать "высшим принципом диктатуры пролетариата", то только защиту коренных интересов пролетариата от посягательств на них других классов. Убрав из своей программы диктатуру пролетариата как главное условие перерастания социализма в коммунизм, КПСС открыла дорогу к власти другим классам.

Нет резона в данной статье начинать разговор о классообразовании в условиях социализма. Это отдельный большой вопрос. Заметим лишь, что марксизм не содержит никаких ограничений на появление новых классов. Напомним ленинское определение: "Классами называются большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства"[9]. При исключении из этого перечня частной собственности на средства производства процесс классообразования не прекращается, ибо остаются действующими все остальные причины образования классов.

Во-вторых, союз рабочих и крестьян возможен и необходим для победы над капиталом. В ходе борьбы пролетариата за политическое господство такой союз означает совпадение интересов на определенном этапе борьбы. Однако с точки зрения всего общественного прогресса мелкая буржуазия в лице крестьянства есть фактор его тормозящий. На самом деле цель диктатуры пролетариата отнюдь не в сохранении крестьянства, а в его исчезновении, причём в его же, крестьянства, собственных интересах. О сроках, средствах и способах этого разговор отдельный.

В-третьих, "последовательная революционность" пролетариата есть иллюзия вульгарного марксизма, что очевидно из всей истории рабочего движения, и доказано его участием в целом ряде антисоциалистических контрреволюций прежде и теперь. О ненаучности этого вывода говорил даже собственный текст программы, признававший влияние на класс контрреволюционной социал-демократии.

В выспренних словах о роли партии не было ни правды теории, ни правды жизни. В сравнении с текстами Маркса и Ленина программный текст явно свидетельствует о произошедшей идеологической мутации, в результате которой КПСС утратила черты партии "нового типа" и свою коммунистичность.

Положения программы образовали для выяснения роли класса замкнутый круг, поставили предел "его же не прейдеши". В советской науке настало время, когда не программа проверялась на верность марксизму, а марксизм на соответствие программе. Изучение противоречий существования и развития рабочего класса было подменено комментариями и вариациями на темы программных тезисов. На смену выяснению диалектики развития пролетариата, как класса имеющего в себе не только социально прогрессивные, но и социально регрессивные потенции, пришли панегирики в его адрес. Объективная необходимость продолжения пролетарской революции иными средствами, путём уничтожения условий, порождающих отчуждение по причине разделения труда, а также "своего собственного способа присвоения, а тем самым и всего существовавшего до сих пор способа присвоения в целом", была предана забвению.

Поскольку предмет нашего разговора есть история выяснения главного в марксизме, проиллюстрируем отношение к теории фактом старым, но, к сожалению, сохранившим актуальность. Он показывает способ, с помощью которого теория отчуждения была превращена если не в случайный, то в уже пережитый эпизод марксизма. Возьмём предисловие к сорок второму тому сочинений Маркса и Энгельса (1974 год). Под ним подпись – "Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС". Только этому учреждению было позволено трактовать труды классиков. Его авторы прекрасно знали цену каждому слову науки марксизма, политическую конъюнктуру своего времени, и обладали отменным "верхним чутьём". Само по себе это предисловие – факт малозначащий, однако в нём была выражена линия партийной науки, поведшая партию, как оказалось в конечном счёте, от революционного прошлого к контрреволюционному будущему.

В нём признано, что "отчуждение получило у Маркса трактовку объективной категории, а теория отчуждения в целом предстала как материалистическая теория общественного развития", что "это была весьма успешная попытка теоретически осмыслить объективную материальную основу и движущие силы истории, показать историческую неизбежность коммунистической формы организации труда и всех общественных отношений"[10]. Признан и факт, что открытием отчужденного труда Маркс сделал огромный шаг вперёд по сравнению с буржуазной философией и политэкономией, что теория отчуждения представляет собой "первый опыт" широкого научного анализа капиталистического способа производства, выяснения его действительных внутренних связей и причин его движения, которые с необходимостью естественно-исторического закона ведут капитализм к гибели, к замене этого несправедливого общественного строя более высокой и разумной социальной структурой. Со всем этим нельзя не согласиться.

Однако, сказав, что Маркс теорией отчуждения "начал великое дело революционного переворота в политической экономии", авторы заявили: "Правда, сравнительно скоро для Маркса стало очевидным, что понятие отчуждения является слишком общим, чтобы с его помощью можно было детально исследовать анатомию буржуазного общества, а тем более раскрыть разнообразные связи и отношения, присущие живому и действующему экономическому организму. Универсальная теория отчуждения отходит в дальнейшем на задний план. В более поздних произведениях Маркса ей отводится подчиненная роль. Основой и краеугольным камнем экономического учения марксизма становятся теория трудовой стоимости и теория прибавочной стоимости"[11].

Это странные констатации. Во-первых, отчуждение – одна из самых могучих социальных сил, действующих в истории. Оно действует пассивно, но действует постоянно, как гравитация. Именно поэтому оно не может играть чему-либо подчиненную роль. Оно появляется в жизни социума задолго до капитализма и не исчезает вместе с ним. Как без учёта гравитации можно строить только воздушные замки, так без учёта отчуждения можно создавать только иллюзии о социуме. В работах сороковых годов Маркс выявил эту всеобщую человеческую основу, без которой любое объяснение экономических коллизий остаётся простой игрой ума. Теория отчуждения есть объединяющее начало всей марксистской системы теорий, частями которой являются: философская антропология, социология, политическая экономия, теория мировой пролетарской перманентной коммунистической революции и учение о коммунистической партии. Все они устремлены на вскрытие условий, позволяющих победить отчуждение в конечном счёте; в теории отчуждения они обретают целостность.

Если бы авторы предисловия были более логичны и последовательны, то должны были бы делать обратный вывод – "новая" политэкономия потребовалась Марксу именно потому, что "старая" недостаточно объясняла феномен отчуждения, не вскрывала условия его воспроизводства, не позволяла определить конкретные способы борьбы с ним. Если бы над авторами не довлела нужда "разлучить" Маркса с теорией отчуждения, то они с высоты социалистического века увидели бы, что первая фраза первой главы "Манифеста" может читаться и так: вся предшествующая история человечества есть история борьбы классов именно потому, что это история отчуждения и самоотчуждения человека.

По мере развития социализма всё меньшее количество социальных коллизий объяснимо действием причин экономических, но всё большее противоречиями, возникающими в пределах "грубого коммунизма", с которого неизбежно начинается переходный период от капитализма к социализму, но который есть лишь завершение прежней зависти и жажды нивелирования, исходящей из представления о некоем минимуме. За его пределами начинается переход к коммунизму как "положительному упразднению частной собственности – этого самоотчуждения человека", и "возвращения человека к самому себе, как к человеку общественному, т.е. человечному"[12]. Этот новый переходный период вызывает к жизни новые противоречия общественного развития, связанные с порождаемые объективной устарелостью отчужденного труда, и необходимостью решительного освобождения человека от его функции (непосредственного) участника (и слуги) процесса производства. Понять их непосильно теориям экономическим, но они объяснимы теорией отчуждения. Когда писалось предисловие, это было уже более чем очевидно, уже было подтверждено коллизиями социализма, а теория отчуждения стала более чем актуальна. Но авторы эту очевидность игнорировали.



[1] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т. 3. - С. 70.

[2] XXII съезд КПСС. - М., 1962. -Т. 1. с.152-153.

[3] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т. 3. - С. 61.

[4] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т. 3. - С. 54.

[5] См. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т. 42. - С. 114, 115.

[6] XXII съезд КПСС. Стен. отчёт. - М., 1962. - Т. III. - С. 233.

[7] КПСС в резолюциях. - М., 1972, - Т. 8. - С. 301.

[8] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т. 3. - С. 47-48.

[9] Ленин В.И. Полн.собр.соч. -Т. 39. - С. 15.

[10] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т. 42. - С. VII, VIII.

[11] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т. 42. - С. Х.

[12] См. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. - Т. 42. - С. 115, 116.

Категория: №1-2 2012 (49-50) | Добавил: Редактор (06.06.2012) | Автор: В.В. Головин
Просмотров: 962
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Поиск по сайту
Наши товарищи

 


Ваши пожелания
200
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Категории раздела
№ 1 (1995) [18]
№ 2 1995 [15]
№ 3 1995 [4]
№ 4 1995 [0]
№ 1-2 2001 (18-19) [0]
№ 3-4 2001 (20-21) [0]
№ 1-2 2002 (22-23) [0]
№ 1-2 2003 (24-25) [9]
№ 1 2004 (26-27) [0]
№ 2 2004 (28) [7]
№ 3-4 2004 (29-30) [9]
№ 1-2 2005 (31-32) [12]
№ 3-4 2005 (33-34) [0]
№ 1-2 2006 (35-36) [28]
№3 2006 (37) [6]
№4 2006 (38) [6]
№ 1-2 2007 (39-40) [32]
№ 3-4 2007 (41-42) [26]
№ 1-2 2008 (43-44) [66]
№ 1 2009 (45) [76]
№ 1 2010 (46) [80]
№ 1-2 2011 (47-48) [76]
№1-2 2012 (49-50) [80]
В разработке
№1-2 2013 (51-52) [58]
№ 1-2 2014-2015 (53-54) [50]
№ 1-2 2016-2017 (55-56) [12]
№ 1-2 2018 (57-58) [73]
№ 1-2 (59-60) [79]
№ 61-62 [74]

Точка зрения редакции не обязательно совпадает с точкой зрения авторов опубликованных материалов.

Рукописи не рецензируются и не возвращаются.

Материалы могут подвергаться сокращению без изменения по существу.

Ответственность за подбор и правильность цитат, фактических данных и других сведений несут авторы публикаций.

При перепечатке материалов ссылка на журнал обязательна.

                                
 
                      

Copyright MyCorp © 2024Создать бесплатный сайт с uCoz