Гангрена (2)

В.В. Цветков

^{Часть 1. Часть 2.}

^{Часть 3. Часть 4. Часть 5.}

В самом деле, почему? Не потому ли, что при всех недостатках их науки, не было в рядах историков КПСС людей, способных верить патологической лжи? Но нашему любомудру, над статьей поместившему девиз – "В порядке ликвидации безграмотности в политике"[1], а под нею подпись – доктор философских наук, такой простой ответ не приходит в голову. Не удержаться, чтобы не привести один сюжет, рекомендуемый им "в порядке ликвидации безграмотности". "После установления власти, естественно, встал вопрос о необходимости устранения того хаоса, который был порожден реформами Столыпина, что и было названо массовой коллективизацией сельского хозяйства. Возглавил процесс коллективизации И. Сталин". "Кстати, единомышленником Петра Аркадьевича в делах по разрушению русских общин был его старший современник Карл Маркс. Для Маркса признаком отсталости России были именно сельские общины…" "Группа политического риска (?) к концу 20-х годов уже вполне встроилась в сталинский режим, она стала неявной частью троцкистской оппозиции. Это были уже якобы правоверные члены ВКП(б)". "…Коллективизация мыслилась оппозицией как удар по кулакам и середнякам, т.е. по тем, у кого находилась основная масса рабочего скота. А отсюда – у кулаков и середняков был смысл не только забивать и съедать своих волов и бычков, но и всеми другими способами заблаговременно избавляться от рабочего скота и оставить ВКП(б) именно с теми, на кого оппозиция считала необходимым сделать ставку, т.е. с бедняками…" Комментировать невозможно. Клинический гений, говорят о таких. Хвала "Совраске", где в редколлегии целая когорта членов ЦК КПРФ, и она аж в "Красноярской газете" нашла этого доктора «философский наук».

Как видим, нельзя понять, что у этих крестоносцев называется троцкизмом, какие великие социальные силы оказались Троцким прирученными, в чем его преступления. Какая же сверхзадача решается массивом подобных публикаций в прессе КПРФ, где к троцкизму ничто не имеет никакого отношения, никакими фактами не доказано, где авторы даже со здравым смыслом не в ладу? Попробуем ответить на этот вопрос на примере главной фигуры этой крестоносной рати, на примере лидера КПРФ.

Много лет с небольшими вариациями Г.А. Зюганов твердит: "…Нельзя забывать, что у русского вопроса был и есть сильный, коварный и давно известный противник. Еще в первые годы Советской власти господствующей стремилась стать троцкистская доктрина, основанная на авантюристической теории "перманентной революции". Россия в этой логике рассматривалась просто как "куча хвороста для разжигания мирового пожара". А о ее долговременных, в том числе связанных с развитием русской культуры интересах, не могло быть и речи". И далее: "Самоубийственная теория "перманентной революции" потерпела крах и сменилась патриотической концепцией "построения социализма в одной отдельно взятой стране”, предполагавшей возрождение державной мощи России, а значит — и ее коренной культуры"[2].

В страстной ярости этого выпада странно всё. И выбор противника, ибо никакой иной идейный и политический враг никогда не назывался, если не считать проклятого империализма, и отсутствие фактов, подтверждающих опасность, и средства борьбы, и её хронология, пред которой меркнут "подвиги" Фоменко. И ожидаемый результат. И даже адекватность понимания доктором философии понятия "перманентная революция".

Идея перманентной, т.е. непрерывной революции была выдвинута К.Марксом и Ф.Энгельсом в "Обращении ЦК к Союзу коммунистов" в марте 1850 года… "В то время как демократические мелкие буржуа хотят возможно быстрее закончить революцию …наши интересы и наши задачи заключаются в том, чтобы сделать революцию непрерывной до тех пор, пока все более или менее имущие классы не будут устранены от господства, пока пролетариат не завоюет государственной власти, пока ассоциация пролетариев не только в одной стране, но и во всех господствующих странах мира не разовьется настолько, что конкуренция между пролетариями в этих странах прекратится, и … решающие производительные силы будут сконцентрированы в руках пролетариев. Для нас дело идёт не об изменении частной собственности, а об её уничтожении, не о затушевывании классовых противоречий, а об уничтожении классов, не об улучшении существующего общества, а об основании нового общества"[3]. Непрерывность Маркс и Энгельс понимали как последовательную смену этапов революционного процесса во времени и в пространстве. Марксова идея непрерывной революции получила извращенную интерпретацию в троцкистской теории перманентной революции.

Примерно так писалось и цитировалось в философских словарях советской поры[4]. Тем самым в них фиксировался факт, что "марксизм" есть персонифицированное название теории мировой перманентной социалистической революции. Доктору философии Г.Зюганову, заявляющему на пленуме, что при решении русского вопроса "требуется именно классовый, самый серьезный марксистский подход", эти идеи должны быть известны.

Должно быть известно и о справочных томах сочинений Ленина, где в рубриках "непрерывная революция", "революция мировая", "теория перерастания" и др., даны ссылки на десятки томов и сотни страниц, посвященных развитию теории перманентной революции. Открыв Ленина, невозможно не увидеть бессчетно повторенную мысль, что "социализм – не готовая система, которой будет облагодетельствовано человечество. Социализм есть классовая борьба теперешнего пролетариата, идущего от одной цели сегодня к другой завтра во имя своей коренной цели, приближаясь к ней с каждым днем"[5]. Невозможно не понять, что слова: "Мы стоим за непрерывную революцию. Мы не остановимся на полпути"[6], – есть лейтмотив всей научной и политической деятельности Ленина. Не раз повторенная мысль Сталина, что "Ленин был единственным марксистом, который правильно понял и развил идею перманентной революции"[7], именно об этом. Из скромности говорил, потому что и сам Сталин внёс немалый вклад в развитие теории и громадный в практику её применения на протяжении четверти века.

"Разве теория перманентной революции не является теорией движущих сил революции? Разве это не верно, что теория перманентной революции трактует, прежде всего, о движущих силах нашей революции?" [8] – задавал Сталин вопрос Троцкому в ту пору, когда тот заявил, что "теория перманентной революции не имеет никакого отношения к обсуждаемому вопросу о характере и перспективах нашей революции"[9]. "…Наша революция является революцией социалистической, …она представляет не только сигнал, толчок и исходный пункт мировой революции, но и базу, базу необходимую и достаточную для построения полного социалистического общества в нашей стране", – подчеркивал Сталин в споре с Троцким[10]. Зачем Троцкий открещивался от теории в тот момент – другой вопрос, не здесь поднимать. Но Сталин тем самым подчеркивал, что теория перманентной революции есть наиболее действенное оружие в идейном арсенале партии, ставшее однажды главной силой преобразования социальной действительности. Отсюда нетрудно понять, что "марксизм-ленинизм" стал названием той же теории с учетом её развития в эпоху империализма.

Вспомним и троцкистскую интерпретацию теории. И для того, чтобы измерить опасность, и для того, чтобы понять, где и почему так часто пересекались пути троцкистов и большевиков. "Перманентная революция, – писал Троцкий, – в том смысле, какое Маркс дал этому понятию, значит революция, не мирящаяся ни с одной из форм классового господства, не останавливающаяся на демократическом этапе, переходящая к социалистическим мероприятиям и к войне против внешней реакции; революция, каждый последующий этап которой заложен в предыдущем, и которая может закончиться лишь с полной ликвидацией классового общества"[11]. Вполне адекватная трактовка марксовой идеи.

Во-первых, она охватывает проблемы перехода от революции буржуазно-демократической к социалистической. По Троцкому, "…демократические задачи отсталых буржуазных наций непосредственно ведут в нашу эпоху к диктатуре пролетариата, а диктатура пролетариата ставит в порядок дня социалистические задачи. <...> Этим самым демократия становится не самодовлеющим режимом на десятки лет, а лишь непосредственным вступлением к социалистической революции"[12]. И это здравая мысль. Заметим лишь, что она высказана в 1928 году и потому учитывает позднейшие теоретические подвижки. В начале века позиция Троцкого была несколько иной, но не слишком иной.

В прошлом и в настоящем она противостоит либерализму и социал-реформизму, утверждающим, что в рамках демократического буржуазного государства все социальные проблемы могут быть решены мирным, реформистским, или эволюционным путем. Идея перманентной революции в интерпретации Троцкого противостоит также вульгарному марксизму в части, где этот последний рассматривал демократию и социализм как два далеко разнесенных во времени этапа в развитии общества. Хотя и ясно, что дьявол кроется в деталях, здесь не место рассматривать подробности и разночтения в конкретных политических и тактических выводах Ленина и Троцкого периода 1905 -1917 годов. 1917-й во многом их снял. Ничем иным нельзя объяснить политический вес и роль Троцкого в Советской России 20-х годов.

Во-вторых, интерпретация Троцкого описывает внутренний ход и диалектику социалистического строительства. Она фиксирует неизбежность политической борьбы и перестройки всех социальных отношений на протяжении неопределенно долгого времени. "Революция хозяйства, техники, знания, семьи, быта, нравов, развертывается в сложном взаимодействии друг с другом, не давая обществу достигнуть равновесия. В этом перманентный характер социалистической революции как таковой", – говорил Троцкий[13]. И в этом смысле его воззрения марксизму не противоречат.

В-третьих. У Троцкого присутствует вывод, что национальную революцию в эпоху империализма нельзя отделять от международной. "Международный характер социалистической революции, – писал Троцкий, – … вытекает из нынешнего состояния экономики и социальной структуры человечества. Интернационализм не есть отвлеченный принцип, но лишь теоретическое и политическое отражение мирового характера хозяйства, мирового развития производительных сил и мирового размаха классовой борьбы. Социалистическая революция начинается на национальной почве. Но она не может на ней закончиться. Сохранение пролетарской революции в национальных рамках может быть лишь временным режимом, хотя бы и длительным, как показывает опыт Советского Союза. <...> С этой точки зрения национальная революция не является самодовлеющим целым: она лишь звено интернациональной цепи. Международная революция представляет собой перманентный процесс, несмотря на временные снижения и отливы"[14]. Он постоянно спорил с теми, для кого "завоевание власти в национальных рамках является …по сути, не начальным, а заключительным актом революции: дальше открывается период реформ, приводящих к национальному социалистическому обществу"[15].

Сравним. На ту же тему и примерно в то же время Сталин говорил так: "…Победу социализма в нашей стране мы рассматриваем не как самоцель, не как нечто самодовлеющее, а как подспорье, как средство, как путь для победы пролетарской революции в других странах"[16]. И многое подобное. Выходит, в главных частях троцкистская интерпретация теории совпадает с марксизмом. Оснований быть в рядах большевиков у Троцкого было значительно больше, чем у иных соратников Геннадия Андреевича.

Эти ли идеи имеют в виду борцы с троцкизмом из КПРФ в формулировке, что "неотроцкизм есть троцкизм XXI века"? Этих ли идей защита есть "троцкизм в поведении"? Они ли грозят решению "русского вопроса"? Их ли называют "русофобскими"? Не страхом ли перед ними вызвано желание изгнать из рядов человека, пожелавшего поставить на полку партийной библиотеки сочинения Троцкого? Если нет, если наши борцы с троцкизмом этих идей не знают, то они даже приблизительно не представляют себе сущность явления, о котором и которое взялись судить. Невежество – вот их аргумент. А если знают, то сколько и чьих сребреников стоит их борьба? И этот вопрос закономерен, потому что по факту борются они не с ошибками, которые подчас превращались в преступления Троцкого в конкретных обстоятельствах эпохи, а с самой теорией марксизма.

Борьба большевизма с троцкизмом очень долго, четверть века, шла в рамках одной теории. И одной партии. Троцкому никогда не предъявлялись обвинение в приверженности теории перманентной революции. В резолюции XIV конференции РКП(б) (1925г.) было сказано: "Спор с троцкизмом шел и идет по вопросу о том, какова должна быть тактика Коммунистического Интернационала в этот период замедленного развития мировой революции"[17]. (Курсив документа). Изгонялся Троцкий из ВКП(б) и из Коминтерна по той причине, что "…троцкистская группа скатилась на позиции меньшевизма и объективно превратилась в орган борьбы против Советской власти" (курсив В.Ц.)[18]. Без сомнения, это совсем не похоже на обвинение в исповедании "самоубийственной" теории. Другими словами, Троцкий изгонялся не за верность теории перманентной революции, а за специфический способ измены ей.

Явно, что сама теория перманентной революции в спорах с Троцким Сталиным как бы выносится за скобки. Потому что не может теория быть ответственной за то, что её дурно поняли и неправильно интерпретировали, как не может закон Ома быть ответственным за всех убитых электрическим током. Для Сталина формальная поддержка одних и тех же теоретических постулатов отнюдь не исключает острых политических разногласий по поводу конкретной тактики в конкретных обстоятельствах эпохи.

Невольно думается, что долг коммуниста – защитить не только теорию, но и Троцкого лично от необоснованных нападок. Во-первых, нарушение общекультурных норм употребления понятий к добру не ведет. Оглупление, опошление, извращение образа врага всегда оборачивается собственными потерями и поражениями. От них страдает не Троцкий, а КПРФ, утрачивающая адекватное представление о сути борьбы предшественников. Во-вторых, общеизвестна не трансформация либерализма в троцкизм в начале прошлого века, а борьба Троцкого в рядах русской социал-демократии против царизма и либерализма. Колебания, перемёты, измена принципам марксизма – всё это было. Но троцкизм был и есть течение в рабочем движении. Несомненно, что течение часто оппортунистическое, но радикально-антилиберальное в отличие от умеренного, реформистского крыла. Лозунг 1905 года – "Без царя, а правительство рабочее" – был порочен политически в конкретный момент, но отнюдь не либерален. В-третьих, общеизвестна и совсем не бесплодная деятельность Троцкого в ЦК РКП(б) и на высших постах Советской республики. Удостоиться строки в ленинском "завещании", и какой! – "Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК…" – дорогого стоит[19]. Конечно, были строки у Ленина и другие, но эта была последней.

Да и Сталин в 1932 году даёт отповедь тем советским историкам, которые отрицают коммунистичность троцкизма. "Не верно,- говорит он оппонентам, – что "троцкизм никогда фракцией коммунизма не был". <…> "Троцкизм был фракцией коммунизма и в широком смысле слова, т.е. как часть мирового коммунистического движения, сохраняющая свою групповую особость, и в узком смысле слова, т.е. как более или менее организованная фракция внутри ВКП(б), боровшаяся за влияние в партии". <...> "…Троцкизм представлял фракцию коммунизма, – фракцию, колебавшуюся между большевизмом и меньшевизмом"[20]. И еще многое в том же роде и столь же недвусмысленно.

Элементарное уважение к партийной истории не позволило бы вождя из первой дюжины, возглавивших великую русскую революцию, обвинять в ненависти к России, а белогвардейца, позже фашиста, И. Ильина числить "великим русским философом", как то делает Зюганов[21]. Или Зюганов знает иного предреввоенсовета Республики, кроме Троцкого? Разве о ненависти к России говорят собственные слова Троцкого: "За 13 месяцев Советской власти для многих и многих из бывших офицеров стало ясно... что никакой другой режим не способен сейчас обеспечить свободу и независимость русского народа от иноземного насилия"?[22] Разве ненависть Троцкого к России отмечал даже Деникин, цитируя его приказы. "Для агитации среди белых Бронштейн составил лично и выпустил воззвание: "...Милосердие по отношению к врагу, который повержен и просит пощады. Именем высшей военной власти в Советской республике заявляю: каждый офицер, который в одиночку или во главе своей части добровольно придет к нам, будет освобожден от наказания. Если он делом докажет, что готов честно служить народу на гражданском или военном поприще, он найдет место в наших рядах..."

Обвиняя теорию в порочности, а Троцкого в русофобии, Зюганов впадает в безысходное противоречие. "Не будь Великого Октября, ничего — ни СССР, ни России, ни русского народа — давно бы не было. Не существовало бы и русской культуры"[23], – признаёт он. Но тут же утверждает нечто несообразное. Вот давний его текст: "В первые годы советской власти в среде партийных и государственных руководителей распространилась троцкистская геополитическая доктрина, основанная на авантюристической теории "перманентной революции"[24]. Вот прошлогодний текст: "В первые годы Советской власти господствующей стала троцкистская доктрина, основанная на авантюристической теории "перманентной революции”.[25] Вот текст нынешний: "стремилась стать господствующей"[26] (курсив везде мой – В.Ц.). Нужно быть не менее как лидером партии и доктором философии, чтобы сказать о доктрине "распространилась". И потому не знать, что доктрина – не грипп, вроде "испанки" 1918 года, распространяется не воздушно-капельным путем, а громадной пропагандистской работой.

Если распространилась и стала господствующей, то по нормальной логике вывод может быть только один: "Ура победоносной теории троцкизма, обеспечившей победу революции!" Но, по Зюганову, она авантюристическая и самоубийственная. Пойми, кто может! Потому напомним ему "сказку", прозвучавшую с трибуны XV партконференции. "Итак, – говорил Сталин, – жили-были на свете большевики, "сколачивали" они кое-как партию, начиная с 1903 года, но не имели революционной теории, блуждали-блуждали… и кое-как добрались до 1917 года, потом, заметив Троцкого с теорией перманентной революции в руках, решили "перевооружиться" и, "перевооружившись", растеряли последние остатки ленинизма, ленинской теории революции, произведя, таким образом, "полное совпадение" теории перманентной революции с позицией нашей партии. Это очень интересная сказка, товарищи"[27].

Урок этой сказки очевиден: Сталин отвергает не теорию, а претензии Троцкого на авторство. "Троцкизм есть непрерывная борьба внутри коммунистического и рабочего движения против всех иных претензий на революционный марксизм, которая неизбежно превращается в постоянную внутреннюю борьбу троцкистов за право "теоретического первородства", – хорошо заметил В. Терещук[28]. Да, это была жесткая борьба по множеству частных вопросов советского и партийного развития. Временами троцкизм теоретический был болезнью в коммунизме. И особо опасен тогда, когда страна и партия оказывались на очередном распутье. Как, например, когда Троцкий оказался в лагере социал-шовинистов в годы первой мировой войны[29], или когда спасовал перед необходимостью строить социализм в одной стране. Но, поскольку в числе троцкистов оказалось лишь 0,4% членов партии, то означает это одно: партия 20-х годов прекрасно знала, что отнюдь не Троцкий был творцом теории перманентной революции. Она отстояла теорию Маркса и Ленина от претензий эпигона.