XXIII съезд был посвящен
проблеме «самоуправления как пути и средству» сплочения PCF. Соцпартия, ставшая
гегемоном, все больше скатывалась вправо и затрудняла других партиям приход к
власти путем выборов. PCF пыталась перехватить инициативу (для того чтобы на
выборах опередить социал-демократию), используя новый лозунг «самоуправления»
по типу выдвинутого социал-демократическим профсоюзом CFDT, отказавшись от
понятия «этапов» («продвинутая демократия, открывающая путь в социализм»),
чтобы провозгласить еще более оппортунистскую идею: «отныне социализм
строится каждый день, шаг за шагом» (решение XXIII съезда PCF).
«Теоретики» ревизионизма
всегда оспаривали революционные принципы, чтобы их ликвидировать в партиях с
очень слабым уровнем марксистского образования. «Это понятие (диктатура
пролетариата), сформулированное в XIX веке, относится, бесспорно, к странам с
определенным типом общественного устройства, с крестьянским большинством. (...)
Взятие государственной власти рабочим классом позволяло ему действовать
централизованным способом в целом обществе, чтобы его преобразовать в социализм.
Эта концепция действия централизованного государства, как мы только что это
определили, отклонена, как не соответствующая больше стратегии преобразования
французского общества, которую мы намереваемся осуществить чтобы идти в социализм»
(Jacques Scheibling «Pour une stratйgie autogestionnaire»pages 38/39. Editions
sociales. 1979).
Эта новая «теория»
фактически возрождала басни Прудона. Накопленные социальные завоевания, согласно
ревизионистам, якобы обеспечат социальные преобразования, замечательные «шаг за
шагом». Абсурдная теория, которая нисколько не принимает в расчет мощи быстрой
ответной реакции буржуазии, сильной своим контролем над всем аппаратом,
репрессивным и административным, государства. Приятные анархистские мечты в
партии, рекламирующей коммунизм.
Ревизионисты возродили
также теорию демократии, нейтральной ко всем классам. Они утверждают, что «демократия»
– путь, ведущий, шаг за шагом, реформа за реформой, к «самоуправляющемуся
социализму», не требующий ни победы на выборах, ни участия в правительстве, ни
тем более слома буржуазного государства социалистической революцией. Таким
образом, печальный теоретик этой эпохи (сегодня антикоммунист) утверждает, что
мы можем построить социализм шаг за шагом, при правом правительстве! Социализм
можно построить без взятия власти!!!
Следствием всех этих отклонений
явилось то, что экономизм, анархо-синдикалистское движение вновь набирало силу.
PCF призвала на этом съезде
порвать со «слишком большим уважением к трудам классиков марксизма». В
новых уставах изъяли упоминания о марксизме-ленинизме. Как и Горбачев спустя
годы, требовали дополнить перечень основателей общественной теории, в том числе
включить в него теоретиков ревизионизма начала XX века.
Конгресс отметил
(справедливо, но несамокритично), что «"Общая Программа” имела следствием
отказ от борьбы за свои требования и от политических сражений, борьбы на
выборах» (XXIII съезд).
Согласно авторам этого
документа, «…ход самоуправления (точно в соответствии с titisme – автор) основывается далее не на
процессе этапов, общих и определенных заранее, а на другом типе процесса,
составленном из частичных выступлений, подпитывающих друг друга и
ориентированных одно за другим. Эти выступления, опирающиеся на борьбу и на
демократию, могут начать во всех секторах и во всех областях движения за
преобразование общества, но не обязательно одновременно и на одном и том же
уровне» (см. Jacques Scheibling...).
На XXIV съезде PCF, еще
слабо подготовленная к выборам, решила принять участие в правительстве под
руководстве социалистов. PCF еще раз поменяла курс. Стратегия самоуправления,
которая провозглашала построение социализма снизу, не заботясь о вхождегии во
власть, была отброшена. Ж. Марше хвалил теперь мелкобуржуазный способ
потребления: «Социализм, как нечто сугубо французское, – немыслим, без того
чтобы была предоставлена людям, семьям возможность обладать квартирой, которую
они занимают, своим автомобилем, своим загородным домом». «Франция не является
больше страной «Отверженных» – Виктора Гюго или «Жерминаля» Эмиля Золя»
(G.Marchais. «Rapport du Comitй central. XXIV Congrиs du PCF).
На этом съезде было введено
новое понятие, которое усиливает критику социализма в СССР, «социализма» с
центральной идеей, было заявлено, что «имеется столько же социализмов, сколько
стран», чтобы оправдывать «социализм как нечто сугубо французское». Таким
образом подводили к тому, чтобы отрицать существование и применимость
универсальных законов построения социализма!
Кроме того, этот «социализм»
заимствует многое у «социализма гуляша» Хрущева, уделявшего больше внимания
индивидуальному потреблению, чем коллективному и не предусматривает ни
ликвидации эксплуатации наемного труда и национального угнетения, ни
историческую необходимость уничтожать наемный труд и ликвидировать классы.
Вопросы государства и
революции оставались абсолютно отброшенными. Жорж Марше написал книгу, озаглавленную
«Демократия», апологию буржуазной демократии, ставшей конечной целью борьбы
PCF. «Я показал, что мы тотально лишились рассудка, когда намеревались
заменить целиком капиталистическое общество на социалистическое путем революции,
которая состоялась бы за один «долгий вечер»«. («Демократия». G.
MARCHAIS. С. 209-210. Издания grasset).
PCF ушла от определения «класса»,
основывающегося на анализе данных об эксплуатации на производстве, взяв на
вооружение так называемый «социологический подход», делящий общество на «бедных»,
о «богатых».
Ж. Марше разделил
капитализм на хороший и плохой, а борьба по его мнению состоит в том, чтобы исправлять
плохое, по Марше – это «отсутствие участия рабочих в управлении». Маркс
опровергает этот род «диалектики» «Для него, для г. Прудона, любая экономическая
категория имеет две стороны: одну, хорошую, другую плохую, лицевую и изнанку,
преимущество и неудобство, взятые вместе, образовываются для г. Прудона,
противоречие в каждой экономической категории (K. Marx, Misиre de la
philosophie, Editions sociales 1947, page 89).
PCF потеряла 6 % на
президентских выборах 1981 г.,
получив 15 %. Начало упадка, который продолжится неумолимо до 1,9 % (по
последним опросам) в апреле 2007 г.
Восьмидесятые годы отмечены «политической новинкой», теорией экономиста
Боккара, который предлагает принять новые «критерии управления» на основе тех,
что определены Марксом в «Капитале». Цель состоит в том, чтобы узаконивать
капиталистическую прибыль и зачислить PCF и ВКТ в субъекты «рыночной экономики».
Теория прибыли заменена теорией «добавленной стоимости». Открытым текстом идеологи-ревизионисты
предлагают неосуществимую теорию гармонии между «капиталистическими побочными
доходами» (термин «эксплуатация» исчезает из словаря PCF и ВКТ) и расширением
инвестиций в производство, зарплаты и образование. Намеченная цель состоит в
том, чтобы ограничивать финансовую спекуляцию и ориентировать инвестиции
капиталистических монополий на производство.
Параллельно империализм
реструктурировал экономику и отказался от традиционных отраслей индустрии
(металлургия, черная металлургия, угольные шахты, текстильная промышленность).
Около 2 миллионов промышленных рабочих мест будет ликвидировано, что скажется
впоследствии на борьбе и на социальном составе ВКТ и PCF. Рабочий класс
оказался в меньшинстве в инстанциях первого национального профсоюза Франции, а
управленцы и инженеры стали сторонниками мажоритарной системы. Это усилило
реформистский курс PCF, поскольку его члены, относящиеся к средним слоям,
придерживаются жизненных установок, смысл которых сводится к тому, чтобы «жить
лучше при капитализме».
V. Ревизионизм и социал-демократическая ликвидации PCF
Если Марше сыграл роль
французского Хрущева, то Робер Ю стал французским Горбачевым. Придя в руководство
PCF в начале девяностых годов, после контрреволюции в СССР, Ю намерен
ликвидировать все «пережитки коммунизма» в PCF.
До сих пор, за исключением
отказа от марксистско-ленинского принципа диктатуры пролетариата, который
встретил протест нескольких сотен товарищей, ревизионистские изменения в
теоретических основах партии поочередно: отказ от теории революции, от
признания общих закономерностей социализма, пролетарского интернационализма –
вызывали мало волнений в партии, но многие покидали ее ряды. Так с 1980 г. и по сегодняшний
день ее численность сократилась на 9/10. Большинство покинувших PCF пополнили
социалистический электорат и помогают реформистам, логично предпочитая
поддерживать скорее оригинал, чем копию. Многие – потеряны для политической
борьбы.
Как же партия пришла к
этому? PCF фактически возродила оппортунистический постулат Бернштейна: «Движение
– все, конечная цель – ничто». Активисты посвящали себя повседневной борьбе
против предпринимателей и антисоциальных последствий кризиса, вся политическая
работа была сведена к продаже «Юманите» (орган PCF), к распространению листовок
и к подготовке избирательных кампаний. Первоисточники теоретиков-ревизионистов
прочитала лишь кучка товарищей, большая масса партийцев, мало подкованная в теории,
не осознала постепенного изменения сущности партии. Изучение работ классиков
было заброшено уже давно (с семидесятых годов), а политическое образование было
сведено к знакомству с докладами и речами руководителей. Опыт французского и
международного коммунистического движения был выброшен за борт, стратегические
цели были уже давно преданы забвению, а тактика полностью подменила
революционную стратегию. Функция теории сводилась к объяснению и подчинению
партийной работы избирательным и конъюнктурным задачам. Руководство было
обязано огульно критиковать все предшествующие «теории» PCF как ревизионистские,
ошибочные, которые имели место в прошлой практике партии, что все больше
ослабляло партию.
Зато дисциплина была
строгой, любое критическое слово стоило осмелившемуся исключением из партии,
многие смирились из-за нехватки политического мужества. В 1991 г. Ю произвел
«мутацию» PCF, которая состояла, согласно указаниям идеолога-мутанта Francette
Lazard, в том, чтобы «порвать во всех сферах с прошлым партии, как партии
нового типа и наследием Коммунистического Интернационала». Что и было
сделано на деле.
Робер Ю нападает на
критиков ревизионистской концепцией государства. «Выражаем тревогу, боль, которые
вызваны острыми, как нож, безапелляционным анализом понятий «буржуазные свободы»,
«буржуазная демократия», прямо заимствованных из советской модели» (Hue «La Mutation». P.
111).
В соответствии с нынешней
модой всех современных оппортунистов и ревизионистов PCF, Ю намерен переоценить
все то, что было в свое время раскритиковано Коминтерном и Коминформом, то есть
собирается объявить «правильной линией» уклоны парламентаристов, легалистов,
шовинистов, общий путь которых – отход от марксистской теории государства.
«Толчок был дан в годы
Народного фронта в оригинальном исследовании демократии, непрерывного
созидания, и был возобновлен в 1947 г. (в действительности в 1946 г., Ю
ошибается – автор), затем тяжелый гнет принялся давить на все (...), но
это факт: французская коммунистическая мысль, отмечающая приоритетную
значимость представительной демократии, погрузилась тогда в сон, даже была
изгнана. Без сомнения это – одна из главных черт той партии пятидесятых годов,
объявленной самой «сталинской», о которой я только что упомянул. И кроме
единственной «модели», других кажется, мы спешили выдвигать» (Ю.
Цитированный труд. С. 125-126).
Мутированная партия
намерена снова выдвинуть новые понятия, углубляющие предательство PCF интересов
класса. Положение Маркса о «преодолении капитализма» отклонено. Если Маркс
считал, что для решения социалистических задач необходимы пролетарская революция
и установление диктатуры пролетариата, то «мутированная» PCF ограничила
стратегический горизонт задачей постепенного реформирования, которое
прогрессивно меняло бы характер капиталистического управления страной и «повернуло
бы экономику к человеку». Ревизионисты требуют вопрос собственности на средства
производства считать вторичным, отказаться от «этатизма» – участия государства
в управлении хозяйством. PCF позиционировалась на «социально ориентированной
рыночной экономике». В этих рамках высшая цель социализма была отброшена как «сталинской
уклон». Ленин же был атакован за то, что ликвидировал оппозицию, «гаранта
демократии».
Вопреки мутации и
фактической самоликвидации PCF, часть ее членов, оставшихся коммунистами решили
снова объединиться и противопоставить свою собственную платформу,
альтернативную курсу ревизионистов. В результате были созданы коммунистическая
Координация (сегодня le Póle de Renaissance Communiste en France), Союз революционеров-коммунистов
(de France-URCF) и «Коммунисты». Эта борьба позволила вооружать коммунистов в
борьбе против ликвидации PCF. Но давление бюрократического аппарата несменяемых
муниципальных избранников и других партийных чиновников помешало им быть услышанными
в большом масштабе на различных съездах. Кроме того, оппортунизм свирепствовали
в рядах коммунистических оппозиционеров, определенно делавших ставку на дающий
противоположный эффект «дворцовый переворот» внутри бюрократического аппарата,
интегрированного в капитализм.
Мутация привела к переходу
от ревизионизма к социал-демократизму. Многочисленные, все более правые
реформистские тенденции расцветали в партии одна за другой.
PCF в 1997 году решает
войти в буржуазное правительство Жоспэна, которое проводило очень жесткую
социал-либеральную политику, давшую обилие рекордов приватизации и закрытия
предприятий. Правительство Жоспэна и его союзник PCF, вовлекли Францию в
империалистическое военное вторжение в суверенное государства Европы:
Югославию.
Борясь против этой грязной
войны французского империализма и Европейского союза, большинство Коммунистической
Координации (ныне URCF) порвало с PCF и приступило к созданию независимой
коммунистической организации, строящей партию рабочего класса.
PCF продолжает еще
прозябать благодаря поддержке монополий. Эти последние заинтересованы в существовании
«коммунистической» партии, ведущей политику «социальной поддержки капитализма».
Таким образом, военно-промышленный комплекс, группы Lagardиre и Dassault
предоставили 10 миллионов евро для того, чтобы спасти «Юманите», они
финансируют также кампании некоторых депутатов PCF. Эта партия, за своим
названием скрывает свою социал-демократическую сущность. Если она соприкасается
еще с некоторыми слоями рабочих, то все меньше и меньше. Она стала партией
мелкобуржуазных и средних слоев, дублер социалистической – второй опоры
диктатуры капитала в нашей стране.
Заключение
Провозгласив своей целью
восстановление коммунистического авангарда во Франции, URCF считает, что мы
должны вдохновляться богатым опытом Коммунистического Интернационала по
большевизации коммунистических организаций, для того чтобы действительно, а не
мнимо порвать с социал-демократизмом и определять материальные, идеологические,
исторические источники, которые привели к временному триумфу ревизионизма.
Материальные источники, которые питают оппортунизм, заложены в
империалистическом характере капитализма. Ограбление полуколоний благоприятствовало
выделению «крох», использовавшихся буржуазией для политической и социальной
коррупции руководителей партийной и профсоюзной бюрократии, выходцев из
рабочего класса, как в ВКТ, так и в PCF. В 50-х и 60-х годах, под видом защиты «профсоюзных
прав», буржуазия позволила создать посты для несменяемых руководителей в
различных учреждениях. Пока PCF сохраняла свой революционный характер, эти посты
«постоянных» могли означать наказание и тюрьму. С принятием программы «парламентского
и мирного пути к социализму», ориентация только на борьбу на выборах и усиления
оппортунизма и мирового ревизионизма, рабочие места «постоянных» и «избранных»
превратились в синекуру. Функцией рабочей бюрократии (прежде рабочих) – стало
ежедневное обслуживание капитализма. В ходе процесса приватизации EDF
(ЭЛЕКТРИСИТЕ ДЕ ФРАНС – государственная электрическая монополия), например, эта
бюрократия вела переговоры о защите своих собственных кастовых интересов в
ущерб коммунальному обслуживанию трудящихся!
Мелкобуржуазное
мировоззрение состоит в том, что бюрократ стремится найти себе место в
капиталистической системе.
Определение идеологических
корней ревизионизма требует критически изучать прошлое и прогнозировать будущее
рабочего движения и партий, которые были созданы, чтобы разрушить капитализм.
Эти партии превратились в партии социал-реформистские или либеральные, их
руководители интегрировались в государственном аппарате.
Как это происходит?
Ленин и Сталин дают нам
ценные указания на этот счет: «Очевидно, при господстве буржуазии, «самое
трудное» побеждать буржуазную практику в нашей собственной партии, то есть в
рабочей партии, «самое трудное» гнать из партии парламентских руководителей,
непоправимо испорченных буржуазными предрассудками. (...) В Западной Европе или
в Америке буржуазия намного сильнее, сильнее буржуазно-демократические традиции»
(Lénine. «La maladie infantile du communisme». P. 372, Editions numériques).
«У революции Октября был
против нее относительно слабый враг, плохо организованный, мало
экспериментировавший в политике – русская буржуазия. (...) У нее не было опыта
комбинирования и политических крупных мистификаций, которым обладает, например,
французская буржуазия» (Staline. Histoire du PC(b)US. P. 173. d. 1949). Во
Франции буржуазия всегда пыталась интегрировать часть рабочего класса в свою
систему через буржуазную демократию, через «Республику». У всех отклонений,
уклонов, ошибок и недостатков: у легитимизма, у погони за голосами на выборах,
у шовинизма, – общий источник – незнание марксистской теории государства, отход
от нее или «игнорирование» ее.
Большевизация URCF, в
первую очередь, требует теоретического просвещения коммунистических активистов,
усвоение ими кардинальных принципов марксизма-ленинизма, но процесс этот будет
длительный, т.к. во французском рабочем движении всегда имела место
нехватка теории, верной теории.
Другой этап большевизации
состоит в том, чтобы работать прежде всего в рабочем классе, для того чтобы
образовывать заводские ячейки и организовывать коммунистическую работу,
отличную от профсоюзной, для того чтобы вооружать рабочих тактикой и стратегией
революционной борьбы.
Перевод с французского Б.А. Пугачева
