Современный правый оппортунизм

и «русский вопрос»…(4)

В.А. Сапрыкин

Часть 1,  часть 2,  часть 4, часть 5. 

- что «нужно создавать партию ленинского типа, формировать и воспитывать не партийную элиту, а социальный авангард»[1] (а это есть в действительности отрицательная оценка всей работы Зюганова, причем похлестче семигинско-потаповской)…

При чтении приведенных пассажей из статей Никитина может сложиться неверное представление, что в КПРФ появился новый марксист, на принципиальной идейной, мировоззренческой, классовой основе противостоящий Зюганову. Ничего подобного нет и в помине! Он точно так же препарирует и извращает ленинское теоретическое наследие, как правый оппортунист Зюганов. Вот лишь некоторые «открытия» Никитина:

- «Ленин, создавая партию, ее идеологию и социальный проект, раньше других российских марксистов осознал правильность византийско-русской теории (?!) … Ленин выбрал государственный строй в форме народовластия советского типа, исконно русской формы самоуправления, теоретически осмысленной еще в русском проекте великих учителей славян Кирилла и Мефодия (IX век)… Ленин не пошел по пути, начертанному основоположниками марксизма в «Манифесте Коммунистической партии»… … Ленин твердо стоял на принципах русской философии совершенства. В партии (КПРФ – В.С.) все еще существуют два крыла: марксистское и марксистско-ленинское (???)»[2] и т.д. и т.п.

Читая Никитина, невольно приходишь к мысли: путаник почище Зюганова! В самом деле, тот не уводил членов КПРФ дальше средневекового монаха Филофея, этот решил идти «глубже» – до Кирилла и Мефодия, сделав их идейными предшественниками Ленина. Если раньше отечественная история выводила лишь православие из Византии, то теперь и ленинизм, по Никитину, имеет те же корни. Поистине, еще один «козлёнок в молоке»… Никитинская «русская философия совершенства» – яркий образчик зюгановщины в квадрате. Высказываясь, как и «вождь», по «русскому вопросу», он развивает, уточняет его представления в данной проблеме. Как? А вот как:

- «… Россия не была частью европейской цивилизации и не была частью азиатской цивилизации (хоть бы сослался на евразийцев первой четверти ХХ столетия.– В.С.). Она была самобытной русской цивилизацией, сложившейся на основе арийско-славянской культуры, тюркского кочевничества и православной традиции» (заимствования из Гумилева, «Аз и Я» Сулейменова и др. – В.С.);

- «… В русском народе есть русские украинцы, русские белорусы, русские татары, русские немцы, русские якуты, русские евреи. Но русский народ не признает своими тех, в том числе и русских по крови, кто исповедует чуждое русской душе миропонимание и поклоняется золотому тельцу, кто стал служить Западу»[3].

Да, конечно, это – «великие открытия», обогатившие теоретическую палитру современной КПРФ. Живи нынче Михаил Евграфович, он бы, несомненно, воскликнул: «Ежели древним эллинам и римлянам дозволено было слагать хвалу своим безбожным начальникам и предавать потомству мерзкие их деяния для назидания, ужели же мы, христиане», состоящие в КПРФ, «от Византии свет получившие, окажемся в сем случае менее достойными и благодарными?»[4]. Ужели же не воздадим должное Владимиру Никитину – достойному ученику самого Геннадия Зюганова?! Он ведь так же как и его учитель, знает: «На свете существует множество всяких слов, но самые опасные из них – это слова прямые, настоящие. Никогда не нужно настоящих слов говорить, потому что из-за них изъяны выглядывают. А ты пустопорожнее слово возьми и начинай им кружить. И кружи, и кружи…»[5].

Таков в действительности «теоретический» уровень публикаций председателя ЦКРК КПРФ В. Никитина. По антиисторической, антинаучной содержательности, по социокультурной нелепице они сделали бы честь самому Зюганову – фидеисту и богостроителю, он мог бы даже их похвалить за солидарность в борьбе против марксизма-ленинизма. Но что-то там, внутри оппортунистического ядра КПРФ, не заладилось: Никитин жалуется, что «проявляется тенденция замалчивания трудов Ю.П. Белова и В.С. Никитина по вопросам организации национально-освободительной борьбы»[6].

Это «что-то» – нетерпимость Зюганова к тем, кто, наряду с ним, проявляет свои интеллектуальные фантазии. Эта черта менталитета «вождя» давно и хорошо известна не только в его окружении. К тому же Никитин позволил себе теоретические упражнения на одном «поле» с Зюгановым. Белова тот еще терпел, но появление Никитина – это чересчур… Поэтому, не мешкая, «вождь» выдает «на-гора» свой пространный, почти на две полосы «Правды», опус «Русский социализм – ответ на русский вопрос». («Правда», 6 апреля 2006 г.).

Ничего принципиально нового в зюгановском опусе нет: все тот же перепев старых, набивших оскомину, правооппортунистических, антимарксистских и антиленинских рассуждений о судьбе России и русском народе. Публикация пронизана вульгарным антиисторизмом и полным пренебрежением научным анализом реальной действительности как в России, так и за ее пределами. Зюганов и не думает смотреть на «русский вопрос» «с точки зрения того, как» это «явление возникло, какие главные этапы в своем развитии это явление проходило, и с точки зрения этого развития смотреть, чем данная вещь стала теперь»[7]. А ведь это – методологическое требование, сформулированное Лениным, «есть «самое надежное в вопросе общественной науки и необходимое для того, чтобы действительно приобрести навык подходить правильно к вопросу и не дать затеряться в массе мелочей или громадном разнообразии мнений»…[8].

Попробуем раскрыть смысл этого ленинского положения применительно к «русскому вопросу» по одной из острейших его граней. С разных сторон слышатся буквально вопли о засилии в Москве и Московской области, Петербурге, многих других городах и регионах России мигрантов из бывших союзных республик: азербайджанцев, армян, грузин, таджиков, молдаван, украинцев, а кроме того – вьетнамцев, китайцев и др. Не вникая в суть данной проблемы, как «это явление возникло» и что оно скрывает в своем глубинном основании, национал-патриоты бесхитростно констатируют: русских вытесняют, их лишают работы, жилья, земли, даже места на рынках… Возникает закономерный вопрос: почему данного социального явления не было при Советской власти, а теперь, при буржуазной, оно возникло? И научный анализ (а не эмоциональные восклицания) показывает: во-первых, прокатившаяся по всем республикам контрреволюционная волна просто смела источники жизнедеятельности многих народов СССР. Закрыты и разграблены заводы и фабрики, рухнуло сельскохозяйственное производство, исчезла работа, а вместе с нею и зарплата. … Когда горит тайга, или по степи катится огненный смерч, сжигая на своем пути даже землю, все живое – звери, птицы, насекомые даже – со страхом бегут прочь. … Так и люди побежали из насиженных мест туда, где есть хоть малейший источник пропитания.

Во-вторых, именно в Москве, в ряде других городов России сосредоточен награбленный капитал, он вкладывается в строительную сферу, гостиничное, ресторанное и другое «дело»: нужны рабочие руки, причем, не любые, а самые дешевые. Русские, находясь дома, вполне резонно рассчитывают иметь более или менее достойную оплату своего труда, но этого не хочет хозяин. Он предпочитает иметь дело с мигрантами в качестве рабсилы: те, выбитые из колеи жизни и поставленные на грань физической гибели, согласны на любые условия. Получая грошовую оплату за 14-часовой рабочий день, живя в скотских условиях в грязных бараках, подвалах, вагончиках, мигранты молча сносят все унижения и издевательства. Не обеспеченные техникой безопасности, калечатся и гибнут тысячами: их безымянные могилы разбросаны по всем точкам приложения капитала в России. Даже депутат Госдумы от ЛДПР А. Митрофанов предложил установить памятник «Неизвестному таджику»…

В-третьих, дикий капитализм, созданный по лекалам либералов–неозападников (Гайдара, Чубайса и др.), явился феноменом не производительным, а спекулятивным, продажным в прямом смысле этих понятий. При этом «реформаторы» разрушили, на корню извели отечественное производство товаров, продуктов питания. По итогам на 2001 год, выпуск отечественной обуви упал до уровня 1900 года; шерстяных тканей – 1880 г.; тканей всех видов – 1910 г.; производство животного масла – снизилось до уровня 1956 г.; молока – 1958; цельномолочной продукции – 1963 г. Такая же картина в сфере промышленной продукции. Количество производимых тракторов соответствует уровню 1931 года; зерноуборочных комбайнов – 1933 г.; вагонов – 1910; из оборота за годы «реформ» выведено 33 миллиона гектаров земли. Поголовье крупного рогатого скота – на уровне 1885 года, а овец и коз – 1750. Чтобы окончательно не умерла экономическая и социальная жизнь в России, а самое главное – не иссяк источник получения капитала, «реформаторы» открыли границы, и в страну хлынули зарубежные товары, в т.ч. ширпотреб, продукты питания, лекарства и т.д. А вместе с ними – многочисленные торговцы: азербайджанцы, армяне, грузины, молдаване, а также вьетнамцы, китайцы и др. Круг, что называется, замкнулся…

В-четвертых, дикий, продажный капитализм на поверку оказался еще и невиданно преступным. Рынки покупаются и продаются: чиновники на этом делают свои деньги. А потому они закрывают глаза на то, что русский и вообще российский крестьянин любой другой национальности не может подойти к рынку ближе, чем на пушечный выстрел. Их продукцию далеко на подступах оптом скупают банды перекупщиков-спекулянтов, а затем по высоким ценам продают в городах и поселках России. Эти бандиты демонстрируют удивительную солидарность: субъекты разных национальностей – они умеют договариваться друг с другом и держать солидаристски скоординированные цены. Никто не может им помешать, никто не прорвется через их заслоны: убьют сразу. Установленная власть в России в сущности стоит на страже не крестьянина, фермера, а этих бандитов-спекулянтов.

Так в действительности обстоит дело с «русским вопросом». Имея глубокие социальные корни, он определенными силами переведен в сферу «чисто национальной» проблемы. И понятно, почему: капитализаторам, взяточникам, мздоимцам, вообще всем сторонникам частнособственнического уклада жизни важно отвлечь внимание от истинных причин бедственного положения русского народа и указать на мнимые, ложные, то есть на мигрантов – людей других национальностей. Но о том, что «русский вопрос» не национальная, а глубинная социальная проблема, говорит еще один горький, но, увы, бесспорный факт. В российской глубинке враждебно встречают… русских людей, возвращающихся на свою историческую и культурную Родину. В них обездоленные аборигены видят конкурентов в борьбе за кусок хлеба, а потому враждебно говорят: «Понаехали тут…»

Вот, коротко говоря, как это явление возникло и «чем оно стало теперь», то есть в условиях дикого капитализма. Это, если смотреть с точки зрения методологического требования, сформулированного В.И. Лениным. Но что для оппортуниста Зюганова методология науки! Он не стесняется манипулировать даже фактами, ставя их вкривь и вкось в своих, в том числе и в этой, публикациях. Разумеется, он по-прежнему игнорирует теорию классов и социально-классового подхода при рассуждениях о судьбах русского народа. Короче говоря, он как и раньше, отказывается от опоры на теорию и методологию марксизма-ленинизма, на исторический опыт решения национального вопроса в СССР. Нет, оппортунист понимает, что его будут читать, а потому вставляет в статью «бантики» (социализм, Ленин, Сталин, СССР и т.п.), призванные прикрыть концептуальную направленность публикации. Так, он даже говорит об «основоположниках марксизма-ленинизма, о творческом развитии марксистско-ленинской теории применительно к сложившимся социально-политическим реалиям». А затем, тут же, прикрываясь именем Сталина, по существу перечеркивает саму мысль о значении марксизма-ленинизма, поскольку «нельзя требовать от классиков марксизма, чтобы они предвидели все и всякие случаи зигзагов истории, было бы смешно требовать» от них «готовых решений»… И наловчившийся за эти годы наследник Горбачева применяет его прием: под видом «творческого развития» – подсовывает своей изобретение антимарксистского, антиленинского толка. «… Главное – отстоять свой путь, путь решения проблем, стоящих перед Россией. Прежде всего через решение русского вопроса, через переход к русскому социализму»[9]. Но при этом не объясняет, что это такое: будет ли это одновременно и «татарский», и «башкирский», и «чувашский», и вообще социализм для многонациональной России? Будет ли такой социализм привлекательным для других народов, создавших СССР и тянущихся к воссозданию единого могучего, экономически, социально и культурно процветающего государства? Ничего этого мы не можем узнать из статьи лидера КПРФ.

Отказавшись от классиков марксизма-ленинизма, игнорируя советский опыт строительства социализма, Зюганов вовсю использует идеи средневекового монаха Филофея, русских мыслителей XIX века Данилевского, С.М. Соловьева, Ключевского, Б.Н. Чичерина и, конечно, своих любимцев: Ивана Ильина – идеолога белогвардейщины и русского зарубежного фашизма, евразийца Л.Н. Гумилева. О них, об их наследии Зюганов говорит уже не в сослагательном наклонении, а явно – в повелительном. Их мысли, особенно Ильина[10], для оппортуниста правого толка – категорический императив! Они составляют основу концепции «русского вопроса» и «русского социализма» в публикации Зюганова. Не будем голословны и обратимся к тексту его статьи. Уже в самом ее начале он пишет: «Жизнь доказала: общество и государство стабильны и динамично развиваются лишь тогда, когда у власти находится подлинная, народом взращенная и выдвинутая, национальная элита (!!!) … Прекрасно понимая это, Иван Ильин предлагал разработать политический механизм, как он выражался, «рангового отбора». Государство с неудачным ранговым отбором – слабо, неустойчиво и обречено, доказывал он. Сегодня мы воочию видим, сколь справедливы были эти предостережения знаменитого русского философа применительно к современному состоянию России»[11].

Все примечательно в этой отправной мысли статьи Зюганова по русскому вопросу:

а) элитарный подход к обществу, государству и власти и полное забвение народа как решающего фактора истории, культуры, самого социального прогресса. Это – реанимация оппортунистом Зюгановым буржуазной теории элиты (Ницше, Бердяев, Парето, Моска, Келлер, Цайглер), глубоко враждебной марксистскому учению о классах и классовой борьбе, социалистическим принципам социального равенства всех членов общества, она унижает трудящихся и обрекает на подчиненное элите положение;

б) это утверждение Зюганова несостоятельно от начала и до конца, оно враждебно людям труда, их социальным и классовым интересам. «Элита», вопреки Зюганову, не в состоянии обеспечить стабильность и динамизм в развитии общества и государства. «Общество никак не сможет прийти в равновесие, – писал великий Маркс, – пока оно не станет вращаться вокруг солнца труда»[12]. Именно этого и не хочет признать обуржуазившийся парламентарий Зюганов, отстаивая идею элитарности;

в) элитарный подход, отстаиваемый в статье Зюгановым, ставит крест на его рассуждениях о русском народе, о русском социализме, с головой выдает всю демагогичность данного опуса. Социализм – это власть самого народа, а не „элиты», какой бы талантливой она ни была. Только приобщение трудящихся к общественно-политической жизни, к плодотворной государственной работе, «полная передача управления страной и контроля за хозяйством ее рабочим и крестьянам, которые сами смогли бы «правильно распределять землю, продукты и хлеб»[13], решит как «русский» так и вообще весь национальный вопрос в России.

Таков подход марксизма-ленинизма к решению национального вопроса в условиях классово-антагонистического общества. Но оппортунист Зюганов об этом и слышать не хочет. Ему ближе Иван Ильин, которого он именует «знаменитым», «крупнейшим» и у которого заимствует идею «рангового отбора»… Что же это за идея, которая может принести стабильность России и спасти русский народ? Об этом лучше всего говорит сам Ильин:

- «Любовью, волею, словом и делом я связан с Добровольческою армиею с ноября 1917 г. Так будет и впредь. Я всегда сделаю для нее все, что в моих силах; ее враги будут моими врагами и ее друзья будут моими друзьями»[14];

- «Мы должны доказательно вскрывать перед мировым общественным мнением происходящее в Советии: антинациональную, губительную для России политику коммунистов, нерусскость советского империализма»…[15];

- «Нет никакого сомнения в том, что двадцатый век выдвинул, мобилизовал и сплотил новый «сорт» людей, именуемых «коммунистами»… Что надо делать в будущем, чтобы люди такого сорта … совсем не возникали: убивать! … Смертная казнь для злодея здесь допущена как необходимость»[16];

- «Нравственные и умственные мерила» коммунистов «очень невелики, начиная с Ленина»; это – «полулюди, опустившиеся на низшую ступень первобытного всесмешения»;

- «Фашизм был прав, поскольку исходил из здорового национально-патриотического чувства… То, что совершается» им, «есть великое переслоение… Удаляется все, причастное к марксизму, социал-демократии и коммунизму, удаляются все интернационалисты и большевизаны; удаляется множество евреев…»[17] (выделено мной. – В.С.);

- «Что сделал Гитлер? Он остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе». «Новый дух» национал-социализма имеет…положительные определения: патриотизм, вера в самобытность германского народа,… социальная справедливость и внеклассовое, братски-всенародное единение». [18]

Становится понятным, почему Ильин оказал столь благотворное влияние на Зюганова и почему тот в качестве отправной идеи своей статьи «Русский социализм – ответ на русский вопрос» взял мысль своего духовного кумира о «ранговом отборе». Ведь Зюганов сам много лет клеймит и большевизм, и безбожную власть, и денационализированную идеологию, и классовый подход: это и есть «ранговый отбор» в философии, идеологии и политике заматеревшего правого оппортуниста. Это – «ранговый отбор» социал-шовиниста в современном комдвижении. «Социал-шовинизм, – писал Ленин, – есть оппортунизм, настолько созревший, настолько окрепнувший и обнаглевший за длинную эпоху сравнительно «мирного» капитализма (у нас в России уже 20 лет. – В.С.), настолько определившийся идейно-политически, настолько тесно сблизившийся с буржуазией и правительствами, что нельзя мириться с нахождением такого течения внутри социал-демократических рабочих партий»[19]. Сближение с буржуазией, национал-патриотами типа Ильина, монархистами, клерикалами антикоммунистического толка проявляется в идеологии, политике, каждом практическом шаге Зюганова. Последний из данной череды подобный факт. Скончался известный в России скульптор В.М. Клыков, громко заявивший о себе в годы контрреволюции как последовательный монархист и национал-патриот. Как требует известная для таких случаев нравственная норма, о мёртвых либо – хорошо, либо – ничего… 3 июня 2006 г. ЦК КПРФ опубликовал некролог «Памяти В.М. Клыкова», назвав его «великим русским скульптором», «стойким заступником духовных и нравственных ценностей нашего народа». ЦК КПРФ воздал ему должное за созданные работы, в том числе памятники «Сергию Радонежскому, великой княгине Елизавете Фёдоровне, Николаю II». Но что-то остановило руку составителей некролога и ничего не сказали они ещё об одной работе скульптора: о памятнике Колчаку в Иркутске – кровавому палачу восставшего против царизма русского народа и торговцу русским национальным достоянием. Опустили ловкие авторы некролога имя этого страшного человека, которое увековечил скульптор Клыков. Хотя он сам чрезвычайно гордился этим своим произведением, восторженно отзывался о Колчаке. «Памятник Колчаку, – говорит Клыков, – я делал с сознанием того, что люди, обратясь к истории, почитают о нём и проникнутся обаянием (!!!) этой личности. …Велико было его обаяние». А коммунистов скульптор откровенно презирал и потому говорил: «Я удивляюсь ортодоксальным коммунистам, хотя бы потрудились почитать настоящие (???) материалы, что происходило с нами, с нашей историей. Нет, у них до сих пор Ленин впереди…» (Дорогостоящее дело. Одно из последних интервью Вячеслава Клыкова. «Независимая газета», №111 (3789), 5 июня 2006 г., с. 11). Вот что в действительности кроется за «невинной» фигурой умолчания в некрологе, подписанном ЦК КПРФ. Подобная эквилибристика – один из любимых приёмов зюгановцев: «кружить» словами и ловко затуманивать мозги людям. Ленин просвещал людей, а потому когда-то ясно и просто сказал об Ильине: «Талантлив, но не наш…» «Не наш» классово, идейно, политически. Для КПРФ, ведомой Зюгановым, и Ильин, и автор памятника Николаю II и Колчаку – «наши». Именно об этом во всеуслышанье и объявил ЦК КПРФ. … Всё это – тоже составные части «русского вопроса», сформулированного Зюгановым.

«Русский вопрос» в зюгановско-беловской и никитинской упаковке – это окончательная гибель КПРФ как политической партии левого спектра и переход на крайне правые, социал-шовинистические позиции, то есть, всех тех, кто провозглашает «Россия – для русских». Во-первых, зюгановский социал-шовинизм грозит расколом и коммунистов, в какой бы организации они ни состояли, а значит, на долгие, долгие годы похоронит надежду на объединение и создание единой марксистско-ленинской партии. Во-вторых, вместе с реставрационным режимом и клерикально-националистическими организациями он обострит и без того напряженные межнациональные отношения, как в самой России, так и в тех республиках бывшего Союза, где еще остались и проживают русские. В-третьих, монстр зюгановского социал-шовинизма делает невозможным проведение «действительно интернациональной политики»[20] в среде трудящихся различных национальностей, собирание сил для противодействия процессу бесчеловеческой капитализации России.

Говоря ленинскими словами, что же делать? Первое. Надо не отмалчиваться, а громко, во всеуслышанье сказать: так есть или нет в действительности русский вопрос? Ибо «отмалчиваться или отмахиваться» от этой острейшей проблемы, которая сотрясает не только комдвижение, но и все общество, «вредно и гибельно для рабочего движения»[21], для всех левых сил, противостоящих реставрации капитализма. Тем более, что эта тема в последние годы активно эксплуатируется всеми разномастными антикоммунистическими силами: анархистами и монархистами, скинхедами и лимоновцами, клерикалами и даже банкротами либералами.

Я говорю прямо и громко: да, такая проблема есть, она получила название «русский вопрос». Название социально и политически явно двусмысленное и во многом конъюнктурное. С таким же успехом, если говорить о масштабах и последствиях контрреволюции во всем СССР, можно было бы сказать: «украинский вопрос», «грузинский», «молдавский», «таджикский», «киргизский» и любой другой. В масштабах России: это – «чеченский», «дагестанский», «кабардино-балкарский», «корякский», «якутский», «чувашский», «мордовский», «марийский» и т.д. – до перечисления всех без исключения народов многонациональной страны. Националисты самых разных мастей и расцветок, как и Зюганов, в течение всех двадцати лет контрреволюции кричат о бедственном положении собственного народа, обвиняя при этом другие народы, но прежде всего русский народ, Россию. В Прибалтике судят и изгоняют «русских карателей»; в Грузии организовали «музей оккупации»; в Туркмении лишили русских ветеранов пенсии; на Украине закрывают русские школы, а русские фамилии переделывают на украинский лад. Далеко не все ладно и в собственном «российском королевстве», здесь ищут врагов с другим цветом кожи, с иными фамилиями, чем у русских, словом, все, как и в начале контрреволюции.

Зюганов и его последователи – современные оппортунисты – зюдекумовцы, стремясь скрыть политическую социал-шовинистическую сущность своей позиции в «русском вопросе», постоянно увертываются и прячутся за фразами об угрозе существованию только русского народа, о его вымирании, деградации, алкоголизации и т.д. и т.п. Все это рассчитано на наивного и невежественного обывателя, живущего эмоциями, а не рассудком, трезвым знанием положения вещей. На самом деле деградируют в нынешней России все народы. Происходит варварское разрушение производительных сил всего общества, обоих видов производства – материального и духовного, а это означает, что подорвана сама материальная база воспроизводства жизненных благ и самого источника существования народов нашей страны. Деградирует социальная инфраструктура городов и поселков Центральной России, Севера, Сибири, Дальнего Востока, Камчатки и Сахалина, других регионов страны. Условия жизни всех народов России приобрели чрезвычайный характер и превратились в экстремальные, «блокадные»…