К критике экономической теории (2)

Методологические аспекты

П.А.Покрытан

^{Часть 1. Часть 2.}

Зачастую в научно-квалификационных исследованиях виды метода исследования представляются в качестве самостоятельных методов. Так использование в диссертации различных видов анализа: системного, экономического, субъектно-объектного, ситуационного позволило указать соискателю научной степени на множественность методов задействованных в работе, хотя, в действительности, использовался один и тот же метод исследования – анализ. Более продвинутым вариантом развития ситуации является указание эмпирического анализа в качестве методов (?) исследования.

По поводу агрегирования необходимо отметить, что данный метод является статистическим. Агрегатные индексы являются основной формой общих индексов и изучаются в курсе общей теории статистики. Агрегатный (от лат. аggregatus – присоединённый) индекс – показатель, характеризующий среднее изменение социально-экономического явления, состоящего из несоизмеримых элементов. "Во всех случаях, когда индекс должен характеризовать совокупность разнородных элементов, наиболее правильным является агрегатный индекс", писал в 1945 году академик В.С. Немчинов[1]. Особенность этой формы индекса состоит в том, что в агрегатной форме непосредственно сравниваются две суммы одноименных показателей, одна из которых индексируемая, а вторая – весовой соизмеритель. Индексируемые величины будут разными, а соизмеритель один и тот же. Обращает внимание методика построения агрегатного индекса, которая предусматривает решение трех вопросов: 1) какая величина будет индексируемой; 2) по какому составу разнородных элементов явления необходимо исчислить индекс; 3) что будет служить весом при расчете индекса. В экономиксе агрегатные индексы используются при расчёте, например, реального ВНП, который "является показателем агрегированного уровня производства в экономике в физическом выражении"[2]. В настоящее время это наиболее распространенная форма индексов, используемая в статистике многих стран.

Помимо исчисления агрегатных индексов статистическая наука использует агрегирование, которое Немчинов В.С. относил к экономико-математическим методам[3], как объединение в группы[4]. При этом термин был относительно новым, неустоявшимся, что потребовало его расшифровки. Так, в работе "Теоретические вопросы межотраслевого и межрегионального баланса производства и распределения продукции" (1960 г.), опубликованной в сборнике "Применение математических методов в экономике и планировании", название одного из разделов было дано В.С. Немчиновым в следующей редакции "Агрегирование (объединение в группы) продукции и оценка". Представляется, что именно такая редакция позволяла избежать смешивания агрегатных индексов и "так называемого агрегирования"[5]. В этой же работе были даны два принципа агрегирования "а) классификация, а не комбинационная группировка признаков, б) выделение основного решающего массива продукции, охватывающего, например, ¾ или 4/5 всей продукции данного вида; остальная часть агрегируется в менее однородную совокупность – "прочие".

В экономиксе объединение в группы, агрегирование используется, например, при рассмотрении денежной массы, в которой выделяются денежные агрегаты нескольких видов[6]. Помимо агрегирования в курсе экономикс задействованы: индексный метод, метод временных рядов, выборка, медиана, т.е. совокупность средств статистического и математического анализа для изучения количественных сторон экономических явлений – эконометрика. Проблема заключается в том, что теория должна вскрывать качественную природу явления. Познав качество можно оценивать количественные параметры. Но для выяснения качества необходимы методы, отличающиеся от тех которыми познаётся количественная сторона. И в этом месте экономикс не даёт нам ответа на вопрос о том, какие методы она использует для познания качественной природы явления.

Отсутствие собственного конкретно-научного метода в экономиксе (западной экономической теории) ставит под вопрос существование её особого предмета, поскольку именно специфика предмета детерминирует разработку и использование конкретного метода. "Поскольку каждая наука имеет свой особый предмет, она неизбежно создает свой метод исследования, в требованиях которого отражается специфика её предмета, а значит и свою методологию, которая … решает … методологические проблемы…применительно к данной науке, с учётом специфики её предмета"[7]. Коль скоро при исследовании предмета отсутствует конкретно-научный метод, то вполне правомерна постановка вопроса о существовании собственного предмета данной науки, который отграничивает её от других экономических наук. Если его нет, то может ли совокупность знаний объединённых словосочетанием "экономическая теория" соответствовать научному понятию "теория". Дело в том, что не любой объем знаний о предмете является теорией. "Теория – это не всякая совокупность знаний о предмете, а строго организованная система знаний, каждый элемент которой органически связан с другими элементами данной системы и непосредственно следует из них"[8]. Современная экономическая теория экономикс характеризуется отсутствием внутреннего единства её структурных элементов. В наличии эмпиризм и эклектическое сочетание слабо связанных между собой функциональных зависимостей (в том числе и не действующих) из различных областей науки, механистическое объединение которых происходит под общим названием "экономическая теория". Полное отсутствие диалектического метода, восхождения от абстрактного к конкретному, внеисторизм, гипертрофия математических методов, изучение форм, а не объективных сущностей – всё это представителями данной науки трактуется как основное течение (мэйнстрим) экономической мысли, претендуя, на особую роль в экономической науке. В противоположность им Маркс не претендовал на универсальность применения открытых им законов в мировом масштабе. Так, в одном из писем он пишет: "Ему (Михайловскому Н.К. – П.А.) непременно нужно превратить мой исторический очерк возникновения капитализма в Западной Европе в историко-философскую теорию о всеобщем пути, по которому роковым образом обречены идти все народы, каковы бы ни были исторические обстоятельства, в которых они оказываются… Но я прошу у него извинения. Это было бы слишком лестно и слишком постыдно для меня"[9].

В рамках диссертаций защищаемых по экономическим наукам всё больше происходит смещение центра исследований в область технико-организационных отношений, а не социально-экономических. Работник, который является составным, а по большому счёту, главным элементом производительных сил, в экономических исследованиях исчезает. Возникает ряд исследований, в которых есть всё, кроме работников. Если они и присутствуют, то информация о них крайне скудная и подается мимоходом. Создаётся впечатление, что подвергаемые исследованию явления экономической действительности происходят не в обществе, а в межзвёздном пространстве. Социальный аспект игнорируется! В чем же причина данного явления? Ведь подобная направленность исследования обусловлена образовательной подготовкой экономистов, и, в первую очередь, подготовкой в области экономической теории, современная методология которой всецело основана на так называемом неоклассическом синтезе.

Обратимся к современным трактовкам экономической науки в лице экономической теории:

– "экономикс (экономическая теория) – наука, изучающая то, как люди осуществляют выбор среди ограниченных ресурсов…"[10];

– "экономика – дисциплина, изучающая, каким образом общество с ограниченными, дефицитными ресурсами решает, что, как и для кого производить"[11];

– "экономическая теория есть наука о том, какие из редких производительных ресурсов люди и общество с течением времени, с помощью денег или без их участия, избирают для производства различных товаров и распределения их в целях потребления в настоящем и будущем между различными людьми и группами общества"[12]. Легко заметить, что в каждом определении присутствует общество, люди, что должно предопределять направленность предмета исследования. Вместе с тем, если исходить из содержания предмета, общественное значение его понятийно-категориального аппарата остаётся вне поля исследования. Во всех определениях речь идёт об отношении людей к природе, а не об отношениях, складывающихся между людьми по поводу производственной деятельности. Это обстоятельство и обуславливает специфику экономикс[13], оставляющей в стороне общественные отношения производства.

Характеристика данная более 110 лет назад понимания учёными по экономике специфики экономической науки "нередко весьма плохо понимаемого учёными профессорами, …сбивающимися с "общественных отношений производства" на производство вообще и наполняющими свои толстые курсы грудой бессодержательных и не относящихся вовсе к общественной науке банальностей и примеров"[14], всё больше воспроизводится в настоящее время. Фактически в современных курсах по экономикс речь идёт о производстве вообще, его общественный характер устранен. Это обстоятельство отмечалось шесть десятилетий спустя Кудрявцевым А.С. в статье "О методологических истоках учебника П. Самуэльсона "Экономика". Так, в качестве одной из основ, объединившей все направления субъективной школы он относит "специфическую для этой школы форму абстрактного метода исследования, при котором происходит абстрагирование от самого существенного и характерного для политической экономии как науки, а именно: от общественной формы производства"[15].

Помимо игнорирования ряда общеизвестных научных методов в экономических исследованиях все более частой в среде, как учёных, так и студентов является заявление относительно того, что любое высказанное положение является субъективным, а, следовательно, невозможно исходя из этого сделать вывод относительно истинности какого-либо мнения, т.к. они все "уравниваются" в правах. Другими словами, истины не существует поскольку все мнения субъективны, а, следовательно, не могут претендовать на монополию истины, с одной стороны, а с другой стороны, любое мнение является истиной в последней инстанции поскольку истинно, то, что произнесено. Эти, безобидные на первый взгляд, представления фактически приводят к отказу от науки как формы общественного сознания, направленного на выработку и теоретическую систематизацию объективных знаний о действительности. Конечно, объективные знания о действительности формируются конкретными людьми, коллективами на основе их субъективных мнений, исследований, разработок. Отсутствие понимания механизма перехода от субъективного к объективному создаёт условия для появления представлений уничтожающих возможность получения объективных знаний. Для того чтобы разобраться в этом вопросе и представить схему движения от неполного, частичного, отрывочного знания к полному, всестороннему, отражающему законы движения материи, необходимо обратиться к основному методу политической экономии – методу восхождения от абстрактного к конкретному. Но именно этого в современных научных исследованиях не происходит.

Повсеместно расширяется частота если не использования, то, по крайней мере, заявлений об использовании эволюционного метода. При этом зачастую даже не подозревается, что в ряде случаев его использование вступает в известное противоречие с задачами исследования детерминированными предметом. Так, например, использование институционально-эволюционного подхода к исследованию природы трансформационных процессов весьма важной в настоящий период научной задачи не даёт возможности выявить сущность явления, поскольку не включает в свой арсенал качественные преобразования, в результате которых, собственно и происходят изменения, ведущие к превращениям, трансформациям. Так, рассмотрение трансформационных процессов произошедших за двадцатое столетие в родном отечестве должно, по меньшей мере, дважды приводить исследование в тупик, поскольку дважды происходили скачки, приводящие к переходу к качественно иной форме общественного развития. Но резкие, фактически революционные, переходы эволюционному подходу не известны[16]. Суть его со времен немецкой исторической школы осталась прежней: развитие совершается в форме очень медленного изменения, без революционных скачков, без глубоких качественных сдвигов, в порядке лишь нарастания или ослабления некоторых качественно неизменных признаков. Так, ведущий представитель новой (молодой) исторической школы Г. фон Шмоллер заявлял о вечности частной собственности: "пока будут люди, будет существовать частная собственность". Позиция вполне соответствующая эволюционному подходу, одним из адептов которого в области экономической теории являлся Шмоллер. Пожизненная политическая ангажированность создателю подобных новелл в условиях системы господства частной собственности обеспечена, но она не гарантирует научную состоятельность. Как известно, за использование, в том числе и данного метода, историческая школа была охарактеризована "могилой науки". Может быть, со времен введения эволюционного подхода в палитру экономических исследований прошло много времени и в настоящий момент он не используется? Отнюдь. Как показывает практика последний воспринимается рядом отечественных экономистов как особое откровение "современной" экономической науки. Более того, в ряде случаев его расширение происходит за счёт учреждений находящихся за пределами научных организаций, в частности за счёт средней школы. "Как сказано в инструкции," – пишут французские социологи, "учитель должен стараться отвлечь учащихся от систематического наблюдения. Вместо статистического и фрагментарного метода изучения "природы, разделенной на дисциплинарные срезы", предпочтителен эволюционный метод изучения живого существа или природной среды в их постоянной изменчивости"[17].

Как же выходит автор современного исследования, посвященного трансформации экономических систем, из создавшейся тупиковой ситуации. Он классифицирует трансформацию на полную и частичную тем самым уничтожая возможности применения эволюционного подхода. Это происходит в результате того, что под полной трансформацией в работе понимается переход к качественно новой форме общественных отношений, а частичная трансформация – это количественные превращения в пределах одной и той же формы, не приведшие к качественным изменениям. Легко заметить, что полная трансформация это иное название революции, которая совершенно не укладывается в рамки эволюционного метода. Таким образом, прокрустово ложе эволюционного подхода объективно оказывается слишком узким с точки зрения логики исследования трансформационных процессов. Эволюционный подход вполне адекватный для исследования докапиталистических форм общественного хозяйства, т.н. "традиционных" обществ оказывается ограниченно дееспособным при исследовании классического капитализма, совершенно недееспособным при империализме и отнесенным в разряд истории науки при социализме. Это жизненный путь эволюционного подхода в экономической науке. Её возвращение в капиталистическое лоно привело к массовым попыткам реанимации эволюционного подхода, которые лишь подтверждали внутреннюю логику его развития.

Таким образом, введением категории "полная трансформация" уничтожается заявленный в исследовании метод познания. Но и преобразования внутри одной и той же формы общественного хозяйства – частичная трансформация – также не может быть познана с помощью эволюционного подхода, поскольку к темпам советских преобразований народного хозяйства, особенно в довоенный период едва ли применима характеристика "очень медленные".

Методология эволюционного подхода имеет еще один существенный недостаток – внеисторизм. На практике это приводит к лишению различных понятий их исторической специфики. Так, механистическое сведение категорий товарно-капиталистического хозяйства к бессодержательным внеисторическим, "всеобщим" понятиям допускает возможным оценивать развитие социалистической экономики с точки зрения рыночных показателей. Очень популярным в период развала СССР было и остаётся сопоставление производительности труда в социалистической экономике на примере СССР и капиталистической экономики, на примере США, которое показывало что производительность труда при социализме ниже. На основании этого выдвигался, казалось бы, вполне логичный по форме, но абсолютно ложный по существу тезис о том, что социализм менее эффективен, по сравнению с капитализмом. При этом совершенно оставлялись в стороне такие факты как наличие промышленной резервной армии труда при капитализме, наличие кризисов, в период которых безработица расширяется, а предприятия банкротятся. Характерно, что и критерии эффективности также отражали специфику функционирования капиталистической системы хозяйствования и были неприменимы к социализму.

Частично это было спровоцировано использованием в советской научной литературе категориального ряда капиталистической системы отношений в частности, прибыль, накопление, рентабельность. При этом далеко не всегда указывалось на их формальный, принципиально отличный от капитализма характер, их механистическую несводимость через внеисторические категории к капиталистическим категориям. Так, если в 1932-м году в учебнике по политической экономии уже в первой главе «Предмет и метод» целый параграф был посвящен не только разбору механистического и идеалистического понимания категорий, но и последствиям, которые проистекают из такого понимания, то в аналогичном учебнике 1979 года о механицизме даже не упоминается[18].

Какими могут быть формы разрешения данной ситуации, развивающейся достаточно длительный период в методологии отечественной экономической науки? Как найти пути, которые помогут нейтрализовать негативные моменты между традициями и теми инновациями, которые:

а) уничтожают эти традиции;

б) воспроизводят «посредственные навыки современных экономистов»;

в) насаждают методологический нигилизм;

г) обедняют инструментарий экономической науки;

д) снижают качество экономических исследований?

Отвечая на поставленный вопрос необходимо оговорить, что, по нашему мнению, инновации в методологии должны дополнять традиции, способствовать их развитию. Прогресс в методологии научных исследований должен заключаться в том, чтобы инновации дополняли традиции, развивали их, обогащали. Но без знания и владения традициями в методологии невозможно её совершенствование, её прогрессивное развитие. Если метафизика вытесняет диалектику, а не является её исторической предшественницей, фундаментом, то это приводит лишь к отбрасыванию уровня и содержания исследования в додиалектическую эпоху, то есть к регрессу.

Современные же инновации в методологии отечественной экономической науки, в том формате, в каком мы можем их наблюдать, сводятся к воспроизведению хорошо забытого старого, что едва ли может их идентифицировать как инновации.

Для ответа на поставленный выше вопрос необходимо выяснить причины методологической амнезии. Представляется, что вся совокупность причин может быть разбита на две группы: объективные и субъективные.

К объективным причинам можно отнести изменение предмета исследования экономической науки: от производственных отношений предмет сместился в сторону выбора оптимального использования дефицитных ресурсов, к психологическому восприятию отдельными субъектами экономической действительности, от сущностных зависимостей к функциональным, от политической экономии к экономической политике. Поскольку метод не существует отдельно от предмета, но определяется им, постольку произошли подвижки и в применяемых методах исследования.

К субъективным причинам можно отнести недооценку степени поверхностности, функциональности западной экономической науки в области теоретического мышления, несмотря на значительное количество, ценных прикладных экономических исследований [19].

Поэтому необходимо понимать пределы в решении проблем возникших в методологии экономических исследований, что, однако не исключает применения самых жёстких, в том числе и административного характера мер, нацеленных на ликвидацию амнезии в области методологии экономической науки, особенно в исследованиях молодых ученых. Дело доходит до того, что в диссертациях, подготовленных на кафедрах экономической теории, политической экономии различных вузов России не только не используются разработки отечественных ученых, но даже не упоминаются фамилии тех, кто традиционно работал в данном направлении научных исследований. В целях повышения методологической грамотности выпускаемых диссертационных работ является целесообразным, по нашему мнению, не рекомендовать к защите диссертации, в которых отсутствует: а) в степени разработанности темы: фамилии отечественных учёных (по Союзу, России, по научным школам, по МГУ) и их вклад в данную проблему; б) в основной части диссертации: изложение вклада отечественных учёных в изучаемую проблему; в) в списке использованной литературы: названия и полные выходные данные трудов тех учёных, которые упоминались в степени разработанности проблемы; г) в основном содержании диссертации (вторая часть автореферата): краткий обзор отечественного теоретического наследия в данной области.