Ленинское учение о войнах в эпоху
империализма и некоторые вопросы
стратегии и тактики коммунистической
партии в современных условиях (2)

Т.И. Яброва

Часть 1. Часть 2. Часть 3

В своей, написанной летом 1908 г. статье «Воинствующий милитаризм и антимилитаристская тактика социал-демократии», В.И. Ленин счел необходимым связать происходившие в военной области трансформации с новыми явлениями в мире капитала, ознаменовавшими наступление монополистической стадии его развития. «Современный милитаризм, – писал он здесь, – есть результат капитализма. В обеих своих формах он – «жизненное проявление» капитализма: как военная сила, употребляемая капиталистическими государствами при их внешних столкновениях («Militarismus nach Aussen», как выражаются немцы) и как орудие, служащее в руках господствующих классов для подавления всякого рода (экономических и политических) движений пролетариата («Militarismus nach Innen»)[1].

Конечно, войны вполне могли и могут вызываться и вестись не только империалистическими государствами и их армиями. Они существовали задолго до капитализма и империализма. Их источниками могут служить и многие иные общественные и международные коллизии. Однако в основе своей ленинская мысль в то время была верной: на рубеже ХІХ-ХХ вв. главную опасность войны создавал именно империализм – капиталистические страны, вступившие в кризисную стадию своего монополистического развития, охватившего уже тогда большую часть планеты.

Руководствуясь в немалой степени опытом российской революции 1905 г., В.И. Ленин, уделял преимущественное внимание проблематике «внутреннего» милитаризма, ожидая от него тех или иных, в том числе благоприятных для революционных сил, воздействий на социально-экономическую обстановку в странах его бурного развития. Такой «внутренний» крен нашел специфический отпечаток на линии поведения В.И. Ленина и других левых в рамках обсуждения антивоенной темы форумами Второго Интернационала. В резолюциях его конгрессов конца XIX в. (Париж, 1889 г.; Брюссель 1891 г.; Цюрих, 1893 г.) содержались позитивно оценивавшиеся и В.И. Лениным указания на опасность новой войны и призывы к ее предотвращению средствами классовой борьбы пролетариата. Среди последних назывались стачечные акции, массовые выступления, голосование социал-демократических депутатов в парламентах против военных кредитов, требования обращаться в третейские суды для разрешения силовых конфликтов, как это предусматривалось большинством пацифистских течений и общественных деятелей.

Одобряя эти программы в принципе, В.И. Ленин считал далеко не во всех случаях целесообразными для применения некоторые из рекомендуемых средств. Например, стачки против войн, В.И. Ленин находил трудно реализуемыми, а иногда именовал это средство «простой глупостью». На Штутгартском конгрессе 1907 г., где В.И. Ленин входил в военную комиссию и принял участие в выработке проекта соответствующей резолюции, он, при поддержке Р. Люксембург, К. Либкнехта, К. Цеткин, Г. Ледебура и др., добился включения в текст документа поправки, обязывающей членов партии, в случае, если война все же разразится, предпринять самые энергичные усилия «для возможно скорейшего ее прекращения и всемерного использования вызванного войной экономического и политического кризиса для того, чтобы всколыхнуть наиболее глубокие общественные слои и ускорить падение власти капитала»[2].

Это был тот самый поворот на «внутренний» вектор, который в ленинской трактовке предполагал сочетание (отсутствовавшее не только у пацифистов, но и у правой социал-демократии) курса на редукцию милитаризма с одновременным использованием косвенно усиливаемых им стимулов к революционной борьбе рабочего класса.

Важный аспект в оценке надвигающейся войны и борьбы с ней касался самих ее масштабов. Некоторые деятели, вроде лидера французских социалистов Ж. Жореса, выражали надежду на то, что, может быть, большую войну удастся избежать как раз благодаря сложившемуся взаимному балансу военно-политических блоков[3]. Часть социалистов центра, включая К. Каутского, склонялись к прогнозу, согласно которому именно складывающийся «ультраимпериализм» может проложить путь к большой сделке в мировой политике[4].

В.И. Ленин, предвидя неизбежность большого взрыва империалистических противоречий, допускал вначале этот взрыв в форме относительно частных столкновений. К этому предрасполагали целые серии локальных противоборств, происшедших на рубеже XIX-XX вв. (испано-американская война 1898 г.; англо-бургская война 1903-1904 гг.; русско-японская 1904-1905 гг.; две балканские войны 1912-1913 гг.), когда использование «внутренних» милитаристских протуберанцев в интересах освободительных сил дало в ряде случаев, в том числе в России, желательный результат.

Весьма примечательно в этом отношении одно высказывание В.И. Ленина в письме A.M. Горькому в январе 1913 г. как раз по итогам балканских войн. «Война Австрии с Россией, – писал здесь В.И. Ленин, – была бы очень полезной для революции (во всей восточной Европе) штукой, но маловероятно, чтобы Франц Иозеф и Николаша доставили бы нам сие удовольствие»[5]. И тогда модель стимулирования революции милитаристским фактором, остающимся относительно внутренним, вполне могла бы сработать.

Но вспыхнул мировой военный пожар. Такой оборот потребовал и другого решения.

Характеристику империализма, как особой стадии Ленин завершает определением империализма как «Эпохи конца капитализма», последней стадии его развития.

Империализм несет с собой «вооруженную борьбу» «великих держав» за искусственное сохранение капитализма посредством колоний, монополий, привилегий и национальных угнетений всяческого рода»[6]. Империализм несет неслыханное обострение классовой борьбы[7].

Империализм, делает вывод Ленин, – «... является эпохой созревшего и перезревшего капитализма, стоящего накануне своего крушения»[8].

Марксистская методология в анализе мировой войны 1914 г., позволила Ленину дать единственно правильную ее оценку как империалистической и тем самым, показать особый, специфичный характер этой войны, порожденной империализмом, в отличие от буржуазных войн домонополистического капитализма. Империалистическая война стала неотъемлемым единственно возможным способом разрешения межимпериалистических противоречий внутренне присущим монополистической стадии капитализма в условиях завершившегося становления мирового капиталистического хозяйства, втянувшего в свою орбиту практически все страны. Незанятых земель уже не осталось, мир оказался поделенным между империалистическими державами, а крайне усилившаяся неравномерность экономического и политического развития, в этих условиях придавал ей конфликтный, катастрофичный характер. Иного способа, кроме войны для передела уже поделенного мира, не оставалось.

В то же время Ленин не только боролся с внеисторическим подходом к её оценке, с отождествлением ее с войнами другой эпохи капитализма, но и нанес сокрушительный удар антимарксистским установкам, отрицавшим возможность прогрессивных, освободительных войн в период империализма. Подобной позиции придерживались как злейшие оппортунисты, так и некоторые представители левой, революционной, международной социал-демократии. Теоретическая основа этой враждебной марксизму установки лежала в искажении сущности империализма, диалектики его противоречий.

Ленин в целом ряде работ, таких как «Социализм и война», «Конференция заграничных секций РСДРП», «Революционный пролетариат и право наций на самоопределение», «О брошюре Юниуса», «О карикатуре на марксизм» и других показал, что хотя эпохе империализма свойственны именно захватнические, несправедливые войны, но, в тоже время, имеют место, и неизбежно будут иметь место войны национально-освободительные, революционные.

Этот вывод Ленина был результатом его глубокого проникновения в противоречивую сущность империализма.

Ленин подчеркивал, что суть империализма в разделении наций на угнетающие и угнетенные, в крайнем обострении классовых противоречий между пролетариатом и империалистической буржуазией. Национально-освободительные войны неизбежны в эпоху империализма как войны колониальных и зависимых стран против империалистических насильников.

В то же время война неслыханно обостряет классовые противоречия, приближает революционные взрывы.

Анализируя опыт Первой мировой войны, Ленин доказывает наличие революционной ситуации в большинстве стран Европы и разоблачает полный отказ социал-шовинистов использовать вызванный войной экономический и политический кризис в интересах революционной борьбы рабочего класса.

Превращение империалистической воины в войну гражданскую, – писал Ленин, – «лежит в объективных условиях капитализма вообще, эпохи конца капитализма в особенности» [9], «... ибо классом, представляющим развитие вперед, является пролетариат, который объективно стремится превратить ее (империалистическую войну – Т.Я.) в гражданскую войну против буржуазии»[10].

В этих условиях основная обязанность партии рабочего класса – «вскрывать перед массами наличность революционной ситуации, разъяснять ее ширину и глубину, будить революционное сознание и революционную решимость пролетариата, помогать ему переходить к революционным действиям»[11].

В империалистическую эпоху единственно правильным решением может быть не «защита отечества», как говорили предатели из лагеря II Интернационала, а лозунг поражения империалистической буржуазии в каждой стране.

Мировая империалистическая война была развязана империалистами также с тайной целью преградить путь назревавшей пролетарской революции.

Вся история последнего десятилетия перед войной свидетельствовала о новом подъеме революционной волны, как в Западной Европе, так и в России, которая в 1914 г. стояла на пороге новой революции. В море крови, в братоубийственной войне пролетариев разных стран хотели империалисты задушить революционное движение.

Еще задолго до войны апологет английского империализма Сессиль Роде с циничной откровенностью поучал своих собратьев по классу: чтобы не было гражданской войны в Соединенном Королевстве, нужен империализм, нужны кровавые империалистические войны.

Первая мировая война не была неожиданностью. Она была подготовлена всем ходом развития монополистической стадии капитализма, обострением ее противоречий.

Первые предвестники надвигающейся всемирной бойни проявились еще в момент оформления империалистических коалиций, еще в конце XIX века. Вместе с тем, в разных частях мира вспыхивали отдельные военные конфликты, грозившие каждый раз перерасти в мировую войну. Все первое десятилетие XX века заполнены такими столкновениями империалистических держав. Наиболее грозные из них: русско-японская война (1905 г.), балканские войны (1912-1913 гг.).

В мировой империалистической войне нашли проявление уже давно созревшие противоречия мирового капиталистического хозяйства. Война, явившаяся результатом противоречий монополистического капитализма, в свою очередь крайне обострила эти противоречия. Она обнажила антинародную природу современного капитализма, резко усилила империалистический гнет, поставила трудящихся перед выбором: или покончить с империализмом, или погибнуть в омуте кровавой бойни.

Неся неслыханные страдания трудящимся, создаваемый войною кризис усиливал революционное движение масс против самой глубокой основы войны – против господства империализма.

В условиях, когда революционная энергия масс нуждалась в четкой революционной теории, ясных практических лозунгах, соответствующих сложившейся исторической обстановке, величайшим предательством рабочего класса стала позиция лидеров II-го Интернационала, большинства социал-демократических партий в вопросе об отношении к войне, к тактике пролетариата в этих условиях.

Еще задолго до войны, II Интернационал, международная социал-демократия, неоднократно обсуждала свое отношение к назревавшей империалистической войне. Эти вопросы стояли почти на всех конгрессах II-го Интернационала. Хотя решения конгрессов (II, III, IV) по этому вопросу и носили сильный отпечаток оппортунизма, зачастую отделывались революционными фразами, все же в обстановке непосредственной близости к войне в 1910 г. на Копенгагенском конгрессе и в 1912 г. на Базельском международном конгрессе II-го Интернационала было принято решение, что социалисты должны в парламентах голосовать против военных кредитов, а в случае войны – использовать кризис, вызываемый ею, для борьбы за уничтожение капитализма.

Принятие этих решений объяснялось крайне революционным настроением масс, их интернационализмом. Эти настроения зрели в решительной борьбе, которую вел В.И. Ленин и возглавляемое им левое крыло международной социал-демократии против оппортунизма II-го Интернационала.

Буквально накануне войны, в июле 1914 г. на митинге в Брюсселе один из лидеров германской социал-демократической партии Гаазе заявил, что «Германская социал-демократия, когда наступит непосредственная угроза войны, не остановится перед применением самых крайних средств … вплоть до всеобщей стачки»[12].

Но уже через несколько дней тот же Гаазе прочел в немецком Рейхстаге декларацию о том, что германская социал-демократия будет голосовать за военные кредиты.

Банкротство II Интернационала произошло с первых же моментов войны, 3-го августа, когда германские социал-демократические лидеры на совещании фракции Рейхстага 78 голосами против 14 приняла решение о поддержке войны.

Это решение было предопределено заключением договора между профсоюзами легиновского толка с буржуазией о социальном мире, об отказе от забастовок и прочего во время войны.

4 августа 110 социал-демократов в Рейхстаге проголосовали за военные кредиты.

Большинство социалистических партий Европы – Австрии, Франции, Бельгии и др. – последовали за германскими социал-демократами, вступив в союз со своей буржуазией.

Меньшевистская фракция в Думе, хотя и не голосовала за военные кредиты, боясь полностью разоблачить себя перед революционно настроенными рабочими России, но сразу же стала на путь поддержки Антанты. И только российские большевики показали образец верности своим международным обязательствам: в первый же день разразившейся войны они проголосовали против военных кредитов, и отправились за это на каторгу в Сибирь.

Многие лидеры II Интернационала вскоре завершили свое ренегатство тем, что вошли в состав реакционнейших правительств, организовавших империалистическую бойню.

Так, Гед и Вайян вошли в состав французского правительства, а председатель Международного социалистического бюро Вандервельде, в состав Бельгийского. Плеханов же печатал в итальянской прессе статьи, подталкивавшие Италию ко вступлению в войну на стороне Антанты.

Таким образом, в решительный момент истории, перед лицом международного империализма, стремившегося подавить революционный подъем масс, руководители II Интернационала, большинство социал-демократических партий стали на путь измены пролетариату и прямого сговора с буржуазией, стремясь, во что бы то ни стало, сохранить классовый мир. Это было величайшее предательство рабочего класса, обеспечившее временную победу буржуазии над пролетариатом.

Второй Интернационал фактически перестал существовать, он распался на отдельные социал-шовинистические партии, воюющие друг с другом.

Крах II-го Интернационала явился результатом господства в нем оппортунистических элементов, и прежде всего победы оппортунизма в самой многочисленной и ведущей социал-демократической партии II Интернационала – германской социал-демократической партии.

К началу войны из 27 ведущих социалистических и рабочих партий, входивших в Интернационал, большинство было под контролем оппортунистов (в т.ч. партии Германии, Австро-Венгрии, Франции, Англии, Бельгии и скандинавских стран), некоторые другие – под влиянием центристов и ревизионистов.

Победа оппортунизма в международной социал-демократии явилась выражением противоречий империализма, результатом особых условий рабочего движения в период становления и утверждения монополистической стадии капитализма.

За 25 лет существования II Интернационала в мировом капитализме произошли большие сдвиги. Это был период быстрого роста производительных сил капитализма, распространения его по земному шару. Наиболее развитые капиталистические страны завоевали громадные колониальные владения и создали экономическую основу подкупа верхушки рабочего класса – экономическую основу оппортунизма.

Сравнительно мирный период развития капитализма привел к фетишизации легальных методов борьбы рабочего класса.

Появилась целая прослойка профсоюзной бюрократии. Пополнение рядов пролетариата мелкобуржуазными элементами так же питало оппортунизм в рабочем движении.

Ренегатство лидеров II Интернационала было лишь выражением оппортунистического течения в рабочем классе, имевшего известную объективную основу.