Развитие В.И. Лениным революционной диалектики марксизма в практике социалистической революции

(3)

В.В. Терещук

Часть 1. Часть 2. Часть 3. Часть 4.
Часть 5. Часть 6. Часть 7. Часть 8.

Но чтобы добиться успеха в революционной борьбе, нужно умело соединить в партии, как организации революционной, две противоположности: профессионализм («Надо подготовлять людей, посвящающих революции не одни только свободные вечера, а всю свою жизнь»[1]) и массовость («Мы должны взять эту крепость, и мы возьмем ее, если все силы пробуждающегося пролетариата соединим со всеми силами русских революционеров в одну партию, к которой потянется все, что есть в России живого и честного»[2]).

Начиная с 1900 года В. Ульянов, выехав за границу и имея на руках два паспорта (второй на имя Н. Ленина), стал использовать наряду с другими псевдоним Ленин.

Теперь снова наступил период практической работы по организации пролетарской социал-демократической партии. Совместно с группой «Освобождение труда» начинается издание еженедельной общедоступной газеты «Искра» и теоретического журнала «Заря», распространение которых нелегальным путем на территории России и стало тем практическим объединением разрозненных социал-демократических групп в единую действующую организацию.

Пока В.И. Ленин находился в ссылке, уже была попытка организовать партию на первом съезде в г. Минске в 1898 году, провозгласившем создание РСДРП. Манифест партии, принятый на съезде, был подготовлен Петром Струве, ставшим в последствии лидером «легальных марксистов». Последовавшие аресты эту первую попытку создания партии практически свели на нет.

Вскоре стало очевидным, что решение этой практической задачи требует серьезной теоретической работы, иначе партия скатывалась к буржуазному реформизму. Для этого на страницах «Искры» была развернута теоретическая борьба как против «легальных марксистов», которые использовали марксизм для критики народничества, но впоследствии перешли к буржуазному либерализму и реформизму, так и против «экономистов», уповавшим на стихийность экономической борьбы пролетариата и сводившим в итоге его борьбу к тред-юнионизму и к тому же реформизму.

Для обоснования марксистской теории создания революционной партии пролетариата В.И. Ленин в работе «Что делать?» глубоко раскрывает диалектику стихийности и сознательности классовой борьбы, показывает, что пролетариат самостоятельно не может выработать свое классовое сознание в условиях буржуазного общества, что оно, поскольку является научным сознанием, может быть выработано лишь революционно-социалистической интеллигенцией и внесено в рабочий класс извне[3], что сам по себе пролетариат может выработать лишь тред-юнионистское сознание, которое является буржуазным сознанием[4], лишь осознанием необходимости бороться за то, чтобы подороже продать свою рабочую силу как товар.

Из этого следовало обоснование организационного единства противоположностей теории и практики, пролетариата и интеллигенции, партии и класса: без революционной теории нет революционной практики, партия является носителем революционной теории и революционного сознания, руководящей и направляющей силой рабочего движения, является его авангардом, партия в условиях царской России может быть лишь организацией профессиональных революционеров, ведущей за собой массы рабочих. В.И. Ленин в начале этой работы раскрывает международный характер противостояния оппортунистического подхода к организации партии как демократического органа социальных реформ и как социалистической партии революционеров[5]. Но, в отличие от народников, это не террористическая организация. В.И. Ленин великолепно показывает, как сходятся противоположности «экономизма» и «терроризма» проистекающего из одного и того же источника – неверия в историческую роль трудящихся масс[6].

Таким образом партия должна стать небольшой сплоченной идейно и организационно группой профессиональных революционеров, действующей во имя пролетариата для организации его борьбы как передовой отряд революции. В ходе дальнейшей практической работы по строительству партии оказалось, что такой организацией смогла стать лишь часть партии – ее большевистское крыло, возглавляемое В.И. Лениным, поскольку он никогда не был лишь теоретиком революции, но и революционером-практиком и последовательно применял марксистскую материалистическую диалектику в разработке теории и практики подготовки партии и класса к революции.

Именно это позволило ему сделать вывод о том, что масштаб задач революции определяет значение того революционного отряда, который за эти задачи взялся. Царская Россия была жандармом и для Европы, и для Азии, потому уже одно лишь свержение царизма при участии пролетариата раскрывало простор для мирового пролетарского движения: «История поставила теперь перед нами ближайшую задачу, которая является наиболее революционной из всех ближайших задач пролетариата какой бы то ни было другой страны. Осуществление этой задачи, разрушение самого могучего оплота не только европейской, но также (можем мы сказать теперь) и азиатской реакции сделало бы русский пролетариат авангардом международного революционного пролетариата»[7].

В ходе первой русской Революции 1905-1907 годов именно диалектическая методология марксизма позволила большевикам выработать революционную тактику пролетарской борьбы, раскрыв различие роли буржуазии и пролетариата в этой революции, показав, что, хотя революция носит буржуазный характер, ведущей революционной силой выступает именно пролетариат.

Благодаря усилиям «легальных марксистов», русская буржуазия не только усвоила вытекающую из марксисткой теории неизбежность перехода от феодализма к капитализму через свержение царизма, но и неизбежность свержения власти буржуазии в ходе пролетарской революции как продолжения того же общественного процесса исторического развития. Отсюда вытекали как непоследовательность борьбы буржуазии против царизма, с которым она имела генетическое родство, так и то, что именно пролетариат оказывался самым заинтересованным классом в радикальном проведении буржуазной революции и потому становился способным возглавить её.

Этой диалектики как раз и не понимали меньшевики, считавшие, что поскольку революция буржуазная, то возглавлять её должна буржуазия. Большевики глубоко вскрыли неоднородность российской буржуазии, выделив крестьянство как её наиболее революционное крыло, выдвинули лозунг «революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства» и довели его развитие до требования «временного революционного правительства», что и было задачей для пролетариата возглавить буржуазную революцию в союзе с революционным крылом буржуазии – крестьянством[8].

Второй момент диалектического процесса революции, который не поняли меньшевики, это непрерывность революционного процесса. Конкретно проанализировав характер участвующих в революции сил, специфику русской буржуазии, внутреннее расслоение крестьянства и формирование сельской буржуазии и сельского пролетариата, В.И. Ленин делает вывод о возможном непрерывном характере революционного процесса и перерастания буржуазно-демократической революции в социалистическую[9].

В статье «Отношение социал-демократии к крестьянскому движению» В.И. Ленин делает вывод, что: «…при условии полной победы демократической революции, и передачи крупных капиталистических имений ассоциациям рабочих, от революции демократической мы сейчас же начнем переходить и как раз в меру нашей силы, силы сознательного и организованного пролетариата, начнем переходить к социалистической революции. Мы стоим за непрерывную революцию. Мы не остановимся на полпути»[10].

Возможность такого перехода он обуславливает двумя факторами: не только союзом с крестьянством в осуществлении буржуазно-демократической революции, но и помощью европейского социалистического пролетариата, социалистическим переворотом в Европе[11]. Таким образом, непрерывность революции уже понимается как во времени, так и в пространстве, как в стадиях развития революции, как и в ее распространении на европейские страны. В начале 1905 года В.И. Ленин пишет об этом, находясь в Швейцарии в статье «Социал-демократия и временное правительство»[12]. И хотя наброски 1905 года об отношении социал-демократии к крестьянскому движению в то время не были опубликованы, их логика стала частью революционной стратегии большевиков вплоть до победы пролетарской революции в 1917 году[13].

После поражения революции РСДРП понесла тяжелые потери. В стране свирепствовала реакция, полицейский террор. Во всех слоях русского общества распространялось пессимистическое настроение относительно возможности изменить страну. Внутри партии начались упаднические настроения, уныние, неверие в свои силы, организационные и теоретические шатания.

В организационных вопросах возникли две противоположные тенденции, получившие название «ликвидаторов» и «отзовистов». Если первая тенденция настаивала на необходимости использования возможности легальной политической, в первую очередь, парламентской работы, завоеванной в ходе революции, и на ликвидации нелегальной подпольной части партии, то вторая – на необходимости отказа от любых форм легальной работы, отзыва всех социал-демократических депутатов из Государственной Думы. Причем, обе тенденции в обосновании своей тактики апеллировали к марксизму.

В.И. Ленин в ряде своих работ этого периода вскрыл материальные основания появления подобных односторонностей, показал, что революция втянула в политическую жизнь огромные массы трудящихся, которые не могут не обращаться к марксизму для осмысления своих революционных задач. Но поскольку общественное развитие проходит неравномерно в разных регионах и отраслях, проходит через периоды революционные и эволюционные, поскольку на трудящиеся массы и на их организации оказывает сильнейшее влияние господствующая в обществе буржуазная идеология, поскольку сама буржуазия занимает в обществе вообще и в отношении к пролетариату в частности противоречивое положение и отношение, постольку шатания неизбежны. Как неизбежны попытки втянуть эти шатания внутрь марксизма. Он показывает, что подобные процессы характерны для всего европейского рабочего движения, порождая в его среде две противоположные крайности реформизма и анархо-синдикализма, а внутри европейской социал-демократии – попытки ревизии марксизма[14].

Ленин подчеркивает, что постоянным источником разногласий, проявившихся в тенденциях «ликвидаторов» и «отзовистов», является диалектический характер общественного развития, совершающегося в противоречиях и путем противоречий, что действительная жизнь, действительная история включает в себя различные тенденции, подобно тому, как жизнь и развитие в природе включают в себя и медленную эволюцию и быстрые скачки, перерывы постепенности[15]. В связи с этим, Ленин делает вывод, что сам марксизм должен восприниматься не как догма, а как руководство к действию, что сама теория марксизма должна быть понята в своем противоречивом развитии через периодически возникающие кризисы этого развития. Без этого нельзя понять его «живую душу» – диалектику как учение о всестороннем и полном противоречий историческом развитии. Без этого мы подрываем связь марксизма с определенными практическими задачами эпохи, которые могут меняться при каждом новом повороте истории[16].

Одну из главных опасностей послереволюционного разложения В.И. Ленин увидел в распространении внутри социал-демократии влияния идеализма и фидеизма с различными попытками подменить, «дополнить» философские основы марксизма, и в первую очередь его живую душу – диалектику, различными модными, заимствованными у естествознания философскими идеалистическими теориями. Для него была понятна связь подобных теоретических подмен в марксизме с тактическими и организационными шатаниями внутри партии, которые вели к ликвидации ее революционной составляющей.

Борьба за революционный характер партии, за революционную суть марксизма – вот те главные причины, по которым В.И. Ленин посвятил год своей жизни теоретической работе по написанию книги «Материализм и эмпириокритицизм». Конечно, в этой работе он выдвигает на первое место обоснование философии марксизма как материалистической философии, без чего теряет смысл материалистическое понимание истории, материалистический метод анализа общественной жизни, её объективных противоречий, без чего, в свою очередь, теряет объективную основу оценка уроков поражения Первой русской революции 1905-1907 годов и разработка дальнейшей стратегии и тактики партии.

Но не в меньшей мере в этой работе уделяется внимание защите диалектической сути методологии марксизма как теории противоречивого по своей сути объективного развития, без чего невозможно правильно определить классовые задачи революционной борьбы пролетариата[17]. Ведь попытка модернизировать марксизм русскими последователями идеалистической позитивистской теории познания Э. Маха вела к тому, что противоречия признавались лишь в мышлении, а не в действительной общественной жизни и способ их решения предлагался также лишь в мышлении: путем приведения противоположных сторон к равновесию. А это означало, что часть членов РСДРП вслед за некоторыми естествоиспытателями «свихнулась в идеализм», попытавших «усовершенствовать» марксизм «новой» теорией познания.