От «Еврокоммунизма» к оппортунизму наших дней (2)

Рауль Мартинес Турреро

Часть 1, Часть 2

Восточно-берлинская конференция и еврокоммунистический ревизионизм

В этой перспективе в 1975 г. Итальянская коммунистическая партия и Коммунистическая партия Испании выступают с совместной декларацией о своей модели перехода к социализму в условиях «мира и свободы». Это был подготовительный материал к Конференции коммунистических и рабочих партий Европы, состоявшейся в Восточном Берлине 29-30 июня 1976 г.; ее результаты имели широкий международный резонанс. Компартии Италии, Франции и Испании, поддержанные в большей или меньшей мере в выступлениях некоторых правящих компартий, например югославской, выступают открыто единым фронтом на еврокоммунистической платформе.

Итальянская коммунистическая партия открыто выступала за разобщение международного коммунистического движения, заявляя по поводу Берлинской конференции[1]:

«На ней были решительно подтверждены принципы автономии, регулирующие сегодня отношения сотрудничества между коммунистическими партиями…

Успех этой политики мира и сосуществования в Европе – условие демократического и мирного продвижения итальянского народа к глубоким преобразованиям социалистического типа».

Энрико Берлингуэр заявлял:

«…наша Конференция – не конференция международного коммунистического органа, которого не существует и не может существовать ни в какой форме, ни на международной арене, ни на европейской арене…»

Представители Французской коммунистической партии[2] настаивали на так называемом демократическом пути и на национальных особенностях:

«…наша партия изложила на Конференции центральные идеи своего XXII съезда и в особенности демократический путь к социализму, учитывающий национальные особенности Франции, на который она приглашает трудящихся, наш народ».

После пленума Центрального Комитета, состоявшегося в Риме 28-29 июля 1976 г., Коммунистическая партия Испании дала на пресс-конференции самое законченное изложение якобы новых ревизионистских позиций[3]: «Условия, в которых живут различные коммунистические партии, их характерные черты, сама история каждой из них и их народов достаточно различны, чтобы разнообразие было решающей нотой в их взаимоотношениях.

Это разнообразие ситуаций ограничивает темы, по которым возможно единство критериев, что отмечалось на протяжении этих двух лет подготовки.

Но есть нечто более глубокое. Это разнообразие ситуаций логически порождает глубокое разнообразие концепций, прежде всего по совокупности существенных тем: по концепции социализма, по многочисленным современным проблемам, по многочисленным идеологическим вопросам, по политической демократии…

Равным образом в Берлине выявилось и то, что в Европе существует группа коммунистических партий, у которых политическая линия, анализ, концепция социализма в значительной мере совпадают…

Эти партии борются за демократический путь к социализму и за социализм в условиях демократии, при полном осуществлении прав личности, при множественности политических партий, при уважении их смены у власти согласно волеизъявлению народа посредством всеобщего голосования. Совокупность этих партий высказывается за социализм, при котором существовало бы самое скрупулезное уважение свободы совести и религиозных практик, свободы высказываний, собраний, научной, литературной и художественной свободы, права на забастовку; за социализм, при котором государство не имело бы официальной идеологии».

«Еврокоммунизм» вполне проявил себя как праворевизионистское течение, приняв полностью постулаты либерализма по поводу самых различных политических аспектов: демократии, свобод, религии и т.д.

Защитой политических свобод и буржуазной демократии, особенно многопартийности и избирательного голосования, они затушевывали классовую борьбу и отрицали роль государства как орудия классового господства. Они практиковали постоянную и усиливающуюся политику нападок на социалистические страны и пытались всеми доступными им средствами подорвать координацию и наступление международного коммунистического движения, превратившись якобы во имя национальных особенностей и демократического социализма, в функционеров антикоммунистической стратегии империалистических держав.

В своей борьбе против марксизма-ленинизма они воскресили тезис Каутского, будто «оппозиция двух социалистических течений (т.е большевиков и небольшевиков ) есть «оппозиция двух радикально различных методов: демократического и диктаторского»[4], и, подобно ему, пытались вновь превратить Маркса в дюжинного либерала. Они бешено нападали на ту ленинскую посылку, что марксист лишь тот, кто доводит признание классовой борьбы до признания диктатуры пролетариата, и проблема диктатуры пролетариата – это проблема отношения пролетарского государства к буржуазному государству, пролетарской демократии – к буржуазной демократии.

Как ревизионистское течение «еврокоммунизм» является продолжением идеологической борьбы буржуазии против революционных идей на базе формального признания марксизма, так же, как поступал Каутский в отношении теории государства. Еврокоммунисты «призвали» в свои ряды самого Бернштейна, снова написав на знамени: «конечная цель – ничто, движение – все», или, что равнозначно, «социалистическая революция – ничто, реформы – все». Так они сдерживали всякую революционную попытку ради широкого альянса с социал-демократами и христианскими демократами , для создания парламентского большинства, которое, идя от реформы к реформе, когда-нибудь достигло бы социализма, используя как оружие буржуазную государственную машину, в альянсе даже со своей национальной буржуазией, присоединившейся к антимонополистическому фронту.

И – иначе и не могло быть, если учитывать органическую связь, существующую, согласно Ленину, между организационными вопросами и программными концепциями ревизионистов, их политикой и их тактикой – они принялись разрушать ленинский характер своих партий и коммунистического актива[5].

«Еврокоммунизм» в Испании и разрушение КПИ

После поражения в национально-революционной войне против фашизма (1936-39) политическое руководство КПИ не провело тщательного и всестороннего анализа ни причин поражения, ни роли партии на заключительном этапе войны. Руководству, возглавлявшемуся тяжело больным товарищем Хосе Диасом[6] и разбросанному по разным странам, не удалось выработать стратегию, которая позволила бы продолжить антифашистскую борьбу до начала второй мировой войны. Не существовало плана отступления и тем более предвидения, которое позволило бы организованно продолжать борьбу в подполье.

С 1932 до 1954 г. не было проведено ни одного съезда партии[7], что сделало возможным постоянное и прогрессирующее ослабление ленинских принципов коллективного руководства, создало благоприятную почву для всяческих маневров за спиной подлинных, сражавшихся партийцев – при Политбюро, члены которого жили за несколько тысяч километров друг от друга, без явного и действенного присутствия политического руководства внутри страны.

Параллельно с формулированием «итальянского пути к социализму» КПИ принимает в Испании известную «политику национального примирения», одновременно проводя катастрофическое свертывание партизанской борьбы. При таких прецедентах, начинает развертываться жесткая борьба в руководстве КПИ. Руководство готовит известный «демократический выход», разрабатывает так называемый «союз сил труда и культуры» и все больше навязывает антисоветскую и ревизионистскую линию, устраняя выдающихся руководителей, задвигая в руководстве партии кадры, остававшиеся верными марксизму-ленинизму, и исключая тысячи честных коммунистов, героически боровшихся внутри страны.

Антикоммунистическая фракция всегда опиралась на результаты XX съезда КПСС, особенно на тезис, утверждавший множество форм перехода к социализму, и на критику Сталина, содержавшуюся в «Секретном докладе», что служило предлогом для диффамации СССР и отдаления от уроков Октябрьской революции по революционному переходу и строительству социализма. Они опирались также на контрреволюционные события октября-ноября 1956 г. в Венгерской Народной Республике и особенно на интернационалистское вмешательство стран Варшавского Договора в события в Чехословакии, стремясь ослабить доверие партийцев и рабочего класса к социализму и нанести ущерб огромному авторитету СССР.

Оппортунизм еврокоммунистического руководства КПИ не знал пределов. В 1970 г. Сантьяго Каррильо заявил французской газете «Монд»:

«Мы мыслим себе именно такую социалистическую Испанию, где глава правительства был бы католиком и где компартия была бы в меньшинстве… испанский социализм будет идти с серпом и молотом в одной руке и крестом в другой»[8].

С тех пор формулирование так называемого «пакта во имя свободы» выходит в КПИ на первый план. Так обстоит дело и в ИКП с «историческим компромиссом», этот пакт, высшее выражение «межклассового» подхода в КПИ, мыслится не как альянс классов или политических организаций ради преодоления диктатуры, а превращается, в своем еврокоммунистическом применении, в отчаянные поиски признания со стороны господствующих классов, особенно той части олигархии, интересы которой противоречили автократической тенденции франкизма и которая боролась внутри режима за интеграцию Испании в Европейское экономическое сообщество, что в политическом плане требовало смены форм господства – контролируемого перехода от франкистской диктатуры к парламентской монархии.

И с этим переходом связала себя ревизионистская КПИ. Вначале – приняв «Пакты Монклоа», подчинявшие интересы рабочего класса и народных слоев экономическим интересам олигархии в разгар экономического кризиса, играя свою роль в сдерживании рабочей борьбы. Затем – приняв рамки монархии и похоронив историю антифашистской борьбы рабочего класса и народа Испании, отказавшись от восстановления республиканской законности и поддержав конституцию 1978 г., освящавшую замену одной формы осуществления диктатуры капитала на другую.

Параллельно, начиная с Пленума ЦК в Риме в 1976 г., подвергалась атакам ленинская концепция партии, ее роли в обществе, ее функций, существенных задач и организационных принципов. В партии, из которой были вычищены тысячи коммунистов, настежь открылись двери для вступления новых тысяч без всякого контроля или революционной бдительности. Были созданы все условия для того, чтобы на IX съезде, проведенном в Мадриде в 1978 г., формально одобрить отход от марксизма-ленинизма и освятить ревизионистскую политику, навязанную в ходе долгого процесса испанским коммунистам.

Партия национально-революционной войны, партизанской войны, бойцы которой формировались в сопротивлении нацизму и фашизму во всех европейских странах и беззаветно сражались рядом с советским народом в битвах за Ленинград и Сталинград, была уже ликвидирована. КПИ переродилась в совершенно иную организацию. Она до сего дня выступает против исторической необходимости социалистической революции и революционной власти рабочего класса – диктатуры пролетариата – в переходный период и при строительстве социализма. Высказывается против ленинских принципов организационного построения партии ) , особенно демократического централизма. Отказывается от опыта и уроков социалистического строительства в XX веке, которые квалифицирует как разновидность «государственного капитализма», отвергая особенно период, известный как «социалистическое наступление, или штурм капитализма», когда СССР, со Сталиным во главе партии, демонстрировал превосходство социализма над капитализмом и достигал в основном успехов. Принимает империалистические рамки Европейского Союза, отстаивая утверждения о его якобы «социальном и демократическом» характере, согласно оппортунистическим постулатам Партии европейской левой. Отвергает любую форму нового построения международного коммунистического движения на твердых идеологических основах.

На Иберийском полуострове братская Португальская коммунистическая партия выдержала всяческое давление тех, кто, приводя в частности испанский пример, стремился разрушить марксистско-ленинскую линию. Товарищ Алваро Куньял, Генеральный секретарь ПКП, всегда отвечал твердо и категорично:

«Эта кампания часто ведется в патерналистском тоне. Сожалеют о том, что называют «негибкостью», «догматизмом», «сектантством», «сталинизмом» ПКП, и подают голоса за то, чтобы ПКП превратилась в «современную» партию «западного образца».

Какие же видоизменения должна была бы провести ПКП, чтобы «доказать свою независимость»?

Условия провокационно указываются. Все они вращаются вокруг шести главных пунктов: перестать быть марксистско-ленинской партией; разорвать свои отношения дружбы с Коммунистической партией Советского Союза; критиковать СССР и социалистические страны; порвать с пролетарским интернационализмом; отказаться в Португалии от структурных реформ социалистического характера; и принять внутреннее функционирование, которое допускало бы тенденции, разделения и разрыв единства партии»[9].

В испанском коммунистическом движении, в отличие от португальского, возобладали ревизионистские позиции, импульс которым давало руководство КПИ и в результате через определенное время это привело к расколу партии на две главные силы: те, что сопротивлялись еврокоммунистическому наступлению и отстаивали марксизм-ленинизм, сплотились в 1984 г. в Коммунистическую партию народов Испании; и другие, которые упрямо брели и все еще бредут по ревизионистскому болоту, Они, не проведя серьезной и строгой самокритики, даже просто анализа, который пошел бы дальше одних сожалений о том, чем мог бы быть и чем стал так называемый «испанский переход», продолжают на практике отстаивать путь буржуазного парламентаризма, «заворачивая» его теперь в то самое республиканское знамя, которое они же в свое время предали.

Один маленький пример. На страницах органа КПИ за апрель 2010 г. под заглавием «Политическое наступление в направлении Республиканской конференции КПИ» от имени Секретариата Республиканского движения КПИ среди прочих прелестных вещей перлов утверждается:

«Мы в КПИ понимаем, что республиканский проект не может быть классифицирован в функции терминологии, относящейся к пространствам политического спектра. Мы должны придать слову «Республика» характер предложения, которое сделает его более доступным и призывным». Республика – это реформа экономическая, социальная, политическая, идеологическая и новых ценностей в реальной ситуации».

Продолжая, директор «Мундо обреро» в своей статье, озаглавленной «Выстраивая Республику», дает нам еще более ясные примеры полнейшей путаницы, царящей в рядах реформистов:

«Мы не против Конституции, у которой мы просим ее глубокой реформы, нам ясно, что цель – выступить против архаичной, изжившей себя монархии, гаранта ценностей неолиберализма. Мы хотим не любой республики, а федеративной и демократической, с ценностями I и II Республик, примененными к нынешней ситуации…

Будущая республиканская Конституция должна вращаться вокруг содержания торжественной Декларации прав человека, принятой ООН 10 декабря 1948 г., и, кроме того, должна включать три пакта, которые, будучи подписаны в 1966 г. и приняты Испанией, развивают это содержание…

Демократия, как постоянное соглашение между свободными и равными людьми ради того, чтобы продолжать жить вместе, имеет размах и глубину, дающие гражданам возможность доступа к принятию всякого рода решений…»

Старое ревизионистское содержание, принявшее в Испании и других странах «еврокоммунистическую» форму, таким образом приспосабливается к новым временам. Новый язык для старых подходов – и никакого признака марксизма. В Тезисах XVIII съезда КПИ утверждается:

«На этом XVIII съезде вновь подтверждается защита социализма как последовательное развитие и полное применение демократии. Она охватывает поэтому признание ценности личных свобод и их гарантии, принципы светского характера государства и его соединения с демократией, многопартийности, автономии профсоюзов, свободы религии и культа, отправляемого в частной сфере, а также полную свободу исследования, художественных и культурных видов деятельности».

Совершенно то же самое еврокоммунистическая КПИ утверждала после пленума Центрального Комитета в Риме в 1976 г. (цитата уже приводилась выше).

Так называемый социализм XXI века – новое знамя наших сегодняшних республиканцев и вчерашних еврокоммунистов[10]. Это – предложение, самые разработанные версии которого исходят из тех же ревизионистских тезисов, что проходили через все ключевые дебаты в рабочем движении с тех пор, как оно выступило на историческую арену– от Бернштейна до еврокоммунизма, противопоставляя научному социализму практику эклектицизма, нафаршированного либерально-буржуазными (представлениями или заблуждениями – Т.Я).

Не стоит поэтому удивляться, что партии – наследницы еврокоммунизма – тепло приветствовали предложение о V Интернационале,[11]в котором их ревизионистские подходы могли бы естественно уживаться с силами, полностью отказавшимися от классовой борьбы, со всякого рода социал-демократами, троцкистами и всеми современными разновидностями оппортунизма, как правого, так и «левого» – как это уже и делается в Партии европейских левых.

Вместо заключения

– Еврокоммунизм был праворевизионистским течением, противостоявшим научному социализму, враждебным марксизму-ленинизму, служившим, как и в другие моменты на протяжении истории классовой борьбы, орудием проникновения буржуазной идеологии в ряды рабочего класса и коммунистического движения.

– Еврокоммунизм взаимодействовал с оппортунистической политикой, которая, особенно после XX съезда КПСС, брала верх в нескольких правящих коммунистических партиях. Еврокоммунизм базировал свою деятельность на противоречиях и расколах в коммунистическом движении, созданных этими оппортунистическими позициями, и в то же время предавал пролетарские интернационалистские принципы, практикуя грубый антисоветизм, вносивший вклад в умаление доверия рабочего класса к социализму.

– Оппортунистические позиции, как в правящих коммунистических партиях, так и в тех, которые не были у власти, не встречали достаточного отпора с позиций марксизма-ленинизма. В отличие от времен Ленина и Сталина, в рядах международного коммунистического движения не было начато отчетливого идеологического обсуждения, «дипломатия» возобладала над последовательной поддержкой революционных позиций, противостоявших ревизионизму.

– Факты не подтвердили ни одного из утверждений еврокоммунистов. Еврокоммунизм завел рабочий класс своих стран в безысходный тупик «межклассовости», крайне ослабил революционные позиции и привел к ликвидации принявших его компартий как революционных отрядов, как партий ленинсого типа. Те компартии, которые приняли еврокоммунизм и не были ликвидированы полностью, не провели отчетливой, основанной на научных критериях, самокритики своих прежних позиций. В настоящее время они пытаются приспособить те же ревизионистские позиции к новым временам, группируясь в Европе вокруг Партии европейских левых.

– Развитие классовой борьбы на международной арене при наступлении рабочего класса, крестьянства и антиимпериалистических движений в различных странах, особенно латиноамериканских, вывело на сцену новую разновидность оппортунизма. Так называемый социализм XXI века, основанный на эклектизме и отрицании категорий и принципов научного социализма, призван занять ту же позицию, что во второй половине XX века занимал в Европе и в других местах так называемый «еврокоммунизм».

Марксистско-ленинские силы должны активно включиться в идеологическую борьбу, которая сегодня развертывается в мировом революционном и антиимпериалистическом движении, чтобы внести решающий вклад в неотложную реорганизацию международного коммунистического движения, которая обеспечила бы успех предстоящим социальным революциям.