Стыд как причина для правки партийной программы (1)

В.В. Цветков

Часть 1. Часть 2. Часть 3.

Когда-то классиками марксизма были сказаны горькие слова по поводу Готской программы: "Пока наши противники, а равно и рабочие, вкладывают в эту программу наши взгляды, мы имеем право о ней молчать”. Молчать потому, что "к счастью, программе повезло больше, чем она того заслуживает”. Друзья и враги вычитали в ней то, что должно было быть, но чего в ней нет, и ни в одном лагере никому не пришло в голову публично разобрать действительное содержание ее изумляющих положений 1.

Программе КПРФ повезло меньше. На ее долю выпала ругань друзей и похвалы врагов. И все же фортуна не отвернулась от нее. По косвенным признакам видно, что идет процесс клонирования программы. На Х съезде КПРФ было сказано, что "речь не может идти о ее кардинальном пересмотре”, а члены партии предупреждены, что "должны не раз задуматься, есть ли по-настоящему серьезные причины для правки”. Судя по глухому молчанию партийной прессы, вовсе не поднимающей теоретических проблем, таких причин не нашлось. Но повезло ли партии, если повезло ее программе? Может, дело в том, что уже некому обсуждать?

Конечно же, "каждый шаг действительного движения важнее дюжины программ”. Но программа задает направление движения и тем определяет результат, а он невесел: утрата позиций партии в обществе, череда измен и раскол. Если не хотят пересмотра, значит нужна именно эта программа, вне зависимости от результата. Кому? Ответ в тексте и его методологии.

Возьмем только исторический раздел программы. Он наиболее показателен в плане метода, ведь исторический экскурс в программе – это тоже программа. Здесь новый метод невольно сопоставляется с прошлым, а работа "над ошибками” показательна в смысле тенденции сегодняшней мысли. Так случилось, что это и наиболее прокомментированный раздел в серии статей Зюганова "Строитель державы”, "Великий русский патриот”, "К новому интернационалу” и др. Лапидарность программного текста требует специальной "дешифровки”, и она уже совершена главным из соавторов.

Что должно быть в разделе? Прежде всего критическое осмысление истории партии, коль КПРФ заявляет, что ведет свою родословную от ленинской РСДРП и РКП(б). Раздел должен указать причины достижения партией самых значительных в истории политических результатов и ее же грандиозного исторического фиаско. Коммунисты изначально опирались на науку о закономерностях общественного развития. Они пришла к власти с концепцией социализма, т.е. с определенной суммой общих и частных идей относительно экономического и социального содержания переходного периода в нашей стране и собственно социализма, относительно судеб государства и его типа, относительно внешнеполитических задач советского государства и т.д. Фактом является то, что действия партии в ее русле позволили построить социализм и в стране, и как мировую систему, а отход от нее вел в болото застоя, а позже в пучину "перестройки”. Вместо поиска причин взлета и падения говорится безликое "было допущено упрощение социалистической идеи” (абзац 2.10) 2. Если бы раздел содержал концептуальную полноту идеи, то фразу можно было бы понять, но пока – нет. Поэтому отсутствие в разделе признаков исходной концепции недопустимо, тем более, что среди главных целей называется социализм "в его обновленных и закрепленных в будущей конституции формах”. Что же и как мы собираемся обновлять?

Исторический раздел начинается с утверждения, что общие закономерности развития человечества реализуются с учетом национальных особенностей. Следовательно, он должен дать представление о закономерностях, об особенностях, и о субъекте, реализовавшем их в прошлом. Вопрос о методологии, если понимать ее как систему принципов и способов теоретической и практической деятельности, здесь вопрос ключевой. Неизбежно возникает коллизия между методом прошлым и настоящим. Фундаментальной нормой ее разрешения является не следование прежней методологии, ибо она могла устареть, но безусловная научная добросовестность, исключающая подтасовку исторических фактов и извращение теоретических позиций партии или ее деятелей в прошлом. Они должны быть переданы адекватно. Для партийной программы безусловным требованием является также следование основным принципам науки, заявленной как ее теоретическая основа программой и уставом, и предъявление ее методологии. Отвечает ли данный раздел этим критериям? Представляется, что нет.

Возьмем вопрос об "уроках российской истории”. В чем, собственно говоря, они заключаются? Внятно сказано одно: "Сложное переплетение геополитических, национальных и экономических обстоятельств сделали Россию носителем культурной и нравственной традиции, основополагающими ценностями которой являются общинность, коллективизм, патриотизм, теснейшая взаимосвязь личности, общества и государства, стремление к воплощению высших идеалов истины, добра и справедливости, равноправие и равноценность всех граждан независимо от национальных, религиозных и других различий” (абзац 2.4). Сказанное о "неповторимости”, "своеобразии” и "сложном переплетении” в равной степени может быть сказано о любом народе; здесь нет ничего специфически российского, кроме наугад выхваченных имен, среди которых странным образом нет никого из тех, кто "разводил” пары "локомотива истории”.

Национальная гордость – высокое чувство, но как программное положение фраза пуста. И потому, что время "избранных” народов давно прошло. И потому, что сегодня программа должна исходить из бесспорного факта, что ни один народ не утратил столь бездарно и бездумно свои грандиозные социальные завоевания. Это – последний из главных уроков российской истории. Его реальность противостоит попыткам сочинять образ народа. Но о нем в программе ни слова.

На самом же деле стремление к идеалам добра и справедливости есть лишь одна из тенденций, отнюдь не ведущая в народе ни раньше, ни теперь. Если верен марксистский вывод, что "мысли господствующего класса являются господствующими мыслями”, а он верен, то нужно считаться с фактом, что правители России не являлись носителями идей "теснейшей взаимосвязи личности, общества и государства”, равно как и "стремления к воплощению высших идеалов истины, ...равноправия и равноценности всех граждан независимо от национальных, религиозных и др. различий”. С такой Россией коммунистам делать нечего – она и без того хороша. Нет причин идеализировать в этом плане и народные массы. Тем более что в конце раздела (абзац 2.24) констатируется нынешний "глубокий классовый раскол общества”. В начале прошлого века он был еще глубже. Тогда большевики в трудной борьбе вырвали из идейных пут капитализма социально активную часть народа, – прежде всего рабочий класс, – которую физический и духовный гнет не смог деморализовать и принудить к полной социальной пассивности. Они жили и боролись не в бесклассовой России, над которой витали благородные идеи славянофилов, а в стране, где "темные силы нас злобно гнетут”. Потому опирались они на иную идейную основу, нежели "соборность, народность и духовность”. В программе нужен опыт именно этой борьбы за народ ...с народом. Мечта мечтой, а истина дороже.

Партия только тогда может рассчитывать на плодотворную работу, когда покончит с иллюзиями и станет искать опоры в действительном, а не надуманном развитии России. Как говорил Ленин, теоретическая работа партии должна быть направлена на конкретное изучение всех форм социальных противоречий в России, она должна "вскрывать этот антагонизм везде, где он прикрыт политической историей, особенностями правовых порядков, установившимися теоретическими предрассудками” 3. Это относится и к советскому прошлому. Адекватное понимание действительных процессов, лежавшее в основе первой программы партии, обеспечило ей победу: от второго съезда до Октября 17-го прошло менее пятнадцати лет. Вторая программа позволила в основном построить социализм за чуть больший срок. Итоги КПРФ за тот же период впечатляют несоизмеримо меньше. Народ стал другим? Или все же партия? Поэтому не стоит подменять дело риторикой об исключительных качествах народа.

Фактом является то, что социализм был построен в России без обращения к "русской идее”. И тут ничего не меняется от чьей-то "смелости” утверждать, что в своей сущности "русская идея” есть идея глубоко социалистическая” (абзац 2.5). Для экономического, социально-классового и политического анализа оказалось достаточно идей научного социализма.

Фактом является и то, что названные программой качества народов России очень разно выглядели по ту и эту сторону баррикад гражданской войны. И долго после нее, и до сих пор. Фактом является двадцатилетие "перестройки” и контрреволюции, когда голос "соборности и духовности” молчит, зато классовое сопротивление нарастает, но нуждается в организации и лидерстве.

Если мы хотим предложить "пути спасения Отечества”, то должны сделать выбор: либо будить голос "крови”, либо действовать по науке классовой борьбы. До сих пор национальный мессианизм, т.е. признание за собственным народом особых качеств, позволяющих ему будто бы выполнять ту роль, до которой не могут подняться другие народы, всегда ставил ложные цели в политической борьбе, неизбежно ухудшал положение нации.

В составлении программы он тоже ничем не помог. Сейчас "пути спасения Отечества” никак не вытекают из уроков именно российской истории и "качеств” народа. Мы предлагаем давно известную, предложенную, кстати, коммунистами, систему народной демократии. В большей или меньшей степени она приемлема для многих компартий мира, тем более СНГ. Подчеркнуть национальные особенности можно и нужно в одном случае: если на них базировать какие-то конкретные программные положения. В данном разделе таковых нет. По существу, вместо "путей” есть пара фраз-формулировок из разделов "наши главные цели” и "программа-минимум”. Этим бы и ограничиться. Получается, что в тезисе абзаца 2.4 мы извлекли "опыт”, которого не было, и не увидели того, что был.

Огрехи методологии видны и в тезисе: "Геополитическим преемником Российской империи был Советский Союз” (абзац 2.5). Фактических оснований для этого вывода нет никаких, кроме мнения одного или очень узкой группы авторов. Например, в статьях Зюганова "Строитель державы” и "Великий русский патриот” сказано, что суть сталинской геополитической доктрины "явилась исторически выстраданным синтезом двух извечных русских геополитических подходов. Имперского – с его идеей государственной самодостаточности, и панславистского – с его идеей славянского Большого Пространства” 4. Это мнение давно навязывается КПРФ, но не обрастает доказательствами. Ленин, Сталин говорят иное.

Преемственность – это продолжение деятельности и традиций, а не место на карте. Зюганов подтверждает свое мнение тремя рассуждениями и одним фактом. Первое. Поскольку Сталин не был доктринером и догматиком, то "он воспринимал и творчески перерабатывал конструктивные идеи даже своих идеологических противников и политических врагов”. Второе. Подобно Ильину, Солоневичу и др. деятелями белой эмиграции, Сталин понимал, что "Запад никогда не смирится с превращением России в динамично развивающуюся, самобытную сверхдержаву – СССР ". Третье. Зюганов признает, что "эти две концепции довлели над умами русской элиты вплоть до революции 1917 года, радикально изменившей течение отечественной геополитической мысли. ... Казалось, под напором догматичных фанатиков "перманентной революции” геополитика в России умерла. Однако... через тридцать лет Сталину удалось воплотить в жизнь совершенно оригинальную геополитическую модель, соединяющую преимущества обеих традиционных российских концепций” 5. Казалось бы, не может не быть океана фактов, подтверждающих столь тектонический сдвиг. Но стал почему-то один – слова Сталина М.Джиласу перед картой мира о том, что империалисты "никогда не смирятся с тем, чтобы такое пространство было красным, – никогда, никогда”.

Как-то маловато доказательств для "исторически выстраданного синтеза”. И уж тем более для обоснования последующего вывода о понимании Сталиным "необходимости мировоззренческого обновления страны в рамках ее новой геополитической формы – СССР”, и "резком изменении государственной идеологии Советского Союза в 1944-1953 годах” (курсив мой – В.Ц.). Если это и есть не догматизм и не доктринерство, то что называют ренегатством? Вот так похвала ...клеветой!

Еще сомнителен сам факт, что Сталин держал в руках творения Ильина и Солоневича, а он уже пристроен в очередь за "конструктивными (?!) идеями врагов”. Неужто Сталину не хватило своего боевого опыта многих лет гражданской войны и интервенции, чтобы понять, кто враг красной России, и учиться этому у Солоневича? Неужто четверть века подпольной борьбы с царизмом, злейшим врагом России, и еще четверть века борьбы против бешеного сопротивления империалистов строительству социализма не научили его любить Родину? Конечно, научили. И высшим проявлением любви было освобождение отчизны от "деятелей белой эмиграции” и иже с ними, признательно поминаемых Зюгановым. Так о чем же шла речь в беседе с Джиласом? О красном цвете коммунизма или о колере краски? У Зюганова получается, что вроде как о "самобытности” колера. Но если вспомнить, что на той карте красна была уже восточная Европа и Балканы, Китай и Корея, что значительно покраснел колониальный мир, то у Сталина – о коммунизме. Геополитика – это производное от мировоззрения, а не от "формы” государства, и Сталин своего не менял. Тридцать лет он не к "идеологической перестройке” готовился, а делал великое дело социализма.

Основы советской геополитики были заложены марксизмом, его теорией мировой революции. И это был полный разрыв не только с геополитикой царизма, но и с традициями мировой геополитики. Устав Коминтерна (а наша партия была его секцией) утверждал, что Коммунистический Интернационал борется "за установление мировой диктатуры пролетариата, за создание Всемирного Союза Социалистических Советских Республик” 6. Не стоит забывать, что Коминтерн был неотъемлемой частью политической системы СССР. В 1917-м началась эра борьбы двух систем, в основе которой лежали классово-идеологические соображения. Когда Зюганов говорит, что "под напором догматичных фанатиков "перманентной революции” геополитика в России, казалось, умерла”, то о чем это, как не об изменении ее классово-идеологических основ за те тридцать лет, что Сталин был у власти?

Большевики пришли к власти под знаменами мировой революции, как партия интернационалистов. Их изначальная позиция отражена уже в первой Программе партии, где сказано: "Считая себя одним из отрядов всемирной армии пролетариата, российская социал-демократия преследует ту же конечную цель, к которой стремятся социал-демократы всех других стран” 7. Один из "апрельских тезисов” был о создании Коммунистического Интернационала, а главным лозунгом большевиков 1917 года – "Да здравствует мировая социалистическая революция!”. VI съезд РСДРП вполне откровенно заявил, что "ликвидация империалистического господства ставит перед рабочим классом той страны, которая первая осуществит диктатуру пролетариев и полупролетариев, задачу всяческой (вплоть до вооруженной) поддержки борющегося пролетариата других стран. В частности такая задача станет на очереди перед Россией, если, что очень вероятно, новый неизбежный подъем русской революции поставит у власти рабочих и беднейших крестьян раньше переворота в капиталистических странах Запада” 8. В этом качестве интернационалистов они и были поддержаны народом. На этой принципиальной позиции партия большевиков оставалась и во второй Программе 9, и в сталинское время.

Послушаем "не догматика” Сталина: "Мировое значение Октябрьской революции состоит не только в том, что она является великим почином одной страны в деле прорыва системы империализма и первым очагом социализма в океане империалистических стран, но также и в том, что она составляет первый этап мировой революции и могучую базу ее дальнейшего развертывания. ...Борьба между этими системами будет наполнять историю развертывания мировой революции”. И далее: "Неправы, поэтому, не только те, которые, забывая о международном характере Октябрьской революции, объявляют победу революции в одной стране чисто национальным, и только национальным явлением (курсив мой – В.Ц.). ... На самом деле не только Октябрьская революция нуждается в поддержке со стороны революции других стран, но и революция этих стран нуждается в поддержке со стороны Октябрьской революции для того, чтобы ускорить и двинуть вперед дело свержения мирового империализма” 10. Это сказано в декабре 1924 г.

Пусть читатель простит обильное цитирование, но, с одной стороны, тома Сталина и документы КПСС теперь редки и малодоступны, а с другой стороны, давно забыто, что Сталин был не только главным практиком, но и теоретиком мировой революции. На забвении или отрицании этого факта построено множество псевдонаучных спекуляций, в том числе и в левом лагере. Потому никто лучше него самого не защитит его от облыжной хулы и лицемерной лести по поводу "идеологической перестройки”. Придется много цитировать и Зюганова, ибо не каждый поверит, что его мысли не искажены злонамеренно, если будут убраны кавычки.

Напрасно думать, что цитированное выше есть временная позиция вождя государства, социалистическое будущее которого весьма туманно, позиция человека, цепляющегося за "химеру” поддержки мирового пролетариата, дабы удержать власть. В 1952 году, в речи на XIX съезде, которую Р. Косолапов хорошо назвал "напутствием идущим вслед”, лейтмотивом звучит та же тема мировой революции. "Было бы ошибочно думать, – говорит Сталин, – что наша партия, ставшая могущественной силой, не нуждается больше в поддержке. Это неверно. Наша партия и наша страна всегда нуждались, и будут нуждаться в доверии, в сочувствии и в поддержке братских народов за рубежом. ... Понятно, что наша партия не может оставаться в долгу у братских партий, и она сама должна в свою очередь оказывать им поддержку, а также их народам в их борьбе за освобождение, в их борьбе за сохранение мира. Как известно, она именно так и поступает” 11. Это же парафраз сказанного в декабре 1924 г., хотя прошли уже восемь лет "сталинской идеологической перестройки”. Единственное, что смягчило оценки, – отсутствие революционной ситуации после разгрома фашизма. Но там, где она была (Китай, Корея, пр.), была и поддержка, вплоть до вооруженной. Была и новая попытка установления организационного единства коммунистов – Коминформбюро.

Если вдуматься в содержание этой короткой речи, то вся она своего рода отчет о выполнении партией своего интернационального долга перед трудящимися мира. Это и отчет о выполнении личной клятвы, данной над гробом Ленина. Ее последние слова звучали так: "Уходя от нас, тов. Ленин завещал нам верность принципам Коммунистического Интернационала. Клянемся тебе, тов. Ленин, что мы не пощадим своей жизни для того, чтобы укреплять и расширять союз трудящихся всего мира – Коммунистический Интернационал” 12. Сталин оставил после себя не только могучую социалистическую державу, но и мировую систему социализма. Даже великую войну с фашизмом Сталин вел как интернационалист, ибо как еще можно толковать его слова, что "гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское – остается”. Убедительное доказательство того, что нет ничего практичней хорошей теории и верности ей. Именно на выполнение клятвы ушло тридцать лет, а не на подготовку к "мировоззренческому обновлению страны”. Это было потом, но тут он не ответчик.

Сказанного было бы достаточно, чтобы снять тезис о преемственности геополитики из программы КПРФ, как несоответствующий реальной политике большевистской партии в первой половине прошлого века. Но разговор необходимо продолжить, ибо это вопрос о методологии всего раздела и нового текста программы КПРФ.

Во-первых, к проблеме возвращает абзац 2.13 своим порочащим теорию контекстом. "Ложным троцкистским толкованием интернационального долга Советской России” он объясняет устремления тех, кто "рассматривал страну и государственную собственность как добычу, подлежащую разделу”. А далее сказано, что "в наши дни те же по сути вожделения объявились в другом облачении – в лозунге "возвращения в мировую цивилизацию”. Эти же мысли почти дословно повторены в статье "Строитель державы”, что, вероятно, означает их особую ценность для автора. Хорошо, конечно, что лидером повторен программный тезис. Плохо, что повторен неверный.

Для начала заметим, что клеветать не стоит даже на врагов. Троцкизм и стяжательство все же разные вещи; преступления троцкистов были направлены против партии, а не против собственности советской страны. Тем более несообразно валить их в кучу с нынешними приватизаторами. Троцкисты рвались не в "мировую цивилизацию”, а все же к социализму. Другое дело, к какому и как. Но суть совершенно различна. Потому никак не оправданно объявлять троцкистами своих внутрипартийных противников. Много чести и мало смысла. Незачем раздувать верхушечную возню до масштабов теоретической доктрины. И потом. По каким признакам определен именно троцкизм? По "механическому воспроизведению марксистских терминов, за которыми тщательно прячется совсем немарксистское содержание”? Это единственная внятно высказанная претензия, но ее мало, чтобы повесить ярлык "троцкизм”. Этак любая машинистка окажется в их стане. А что означают слова "партия дала бой троцкистам”, сказанные в декабре (!) 2004 года, через полгода после Х съезда? Это ведь передергивание фактов. Да, партия боролась против "семигинщины”. Да, партия объединилась вокруг Зюганова в напрасной надежде на восстановление подобающего статуса марксизма-ленинизма в партии. Но не на борьбу с троцкизмом. Программный тезис оказался дезориентирующим даже его творца.

Во-вторых, что много важнее. Тот же тезис утверждает, что "лжекоммунисты (читай, троцкисты) призывали превратить молодую республику в базу экспорта революции, в горючий материал "для мирового пожара”. Это уравнивание "базы революции” и пресловутой "вязанки хвороста” свидетельствует о глубоком забвении партийной истории. Обратимся к документам. Вторая программа РКП(б) ставит задачу: "РКП всеми силами и средствами будет бороться за осуществление великих задач III Интернационала и поручает ЦК оказывать самую мощную и всестороннюю поддержку” его организации и деятельности 13. В октябре 1918 г., за месяц до революции в Германии, Ленин честит в лице Каутского "тупоумных, но добреньких и сладеньких немецких мещан”, и произносит знаменитое "раздувая пожар в других странах” 14. В июле 1921 г. Сталин говорит: "...Задача развязывания революции на Западе для того, чтобы облегчить себе, т.е. России, доведение до конца своей революции, из пожелания превратилась в чисто практическую задачу дня” 15. Решить ее не удалось, но это иной вопрос: не о намерениях, а о пределе возможностей в тот момент. (Заметим попутно, что собрание сочинений издавалось в конце 40-х годов. В нем Сталин не редактирует своих старых мыслей ради "резкого изменения государственной идеологии”. Для него они не заблуждения молодости, а дело всей жизни).

__________________________

1 Маркс К. Энгельс Ф. Соч. Т. 34. – С. 125, 127.

2 Абзацы для удобства пронумерованы по принципу: номер раздела, затем номер абзаца в нем.

3 Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 1. – С. 307.

4 К мыслям Зюганова придется возвращаться неоднократно, поскольку, несомненно, они оказали значительное влияние на старый текст программы КПРФ и окажут на новый.

5 "Завтра”, №52, декабрь 2004 г.

6 Коминтерн в документах. – М., 1933. – С. 46.

7 КПСС в резолюциях. – М., 1970. Т. 1. – С. 60.

8 Там же. – С. 485.

9 Там же. Т. 2. – С. 39, 40.

10 Сталин И.В. Соч. Т. 6. – С. 400-401.

11 Цит. по Косолапов Р. Слово товарищу Сталину. – М., 1995. – С. 268-269.

12 ВКП(б) в резолюциях. Изд.6. – М., 1941. – С. 715.

13 КПСС в резолюциях. – М., 1970. Т. 2. – С. 59-60.

14 Ленин В.И. Полн. собр. Соч. Т. 37. – С. 108.

15 Сталин И.В. Соч. Т. 5. – С. 83.