Рабочее движение в руках предпринимателей
Для многих из наших
товарищей в других странах вопрос звучал так: «Почему так долго?». Несмотря на
самые лучшие намерения и цели рабочих, ни профсоюзы, ни традиционные левые
организации не стали во главе этого движения. Тех, кто знаком со спецификой
профсоюзной истории США, не удивляет их второстепенная роль в движении
«захвата». Во многих странах профсоюзы считаются – и, что более важно, считают
себя – представителями интересов рабочих. В нашей стране, наоборот, с тех пор,
как в середине Великой Депрессии деятельность профсоюзов была узаконена, почти
все они стали защитниками исключительно своих членов, что в течение последних
пятидесяти лет приводило к политической апатии и разложению.
Но вот наступает
сентябрь этого года, и мы видим почти спонтанный бунт рабочих, большей частью
не состоящих в профсоюзах, бедных людей, безработной молодежи и студентов,
которые выразили свое убеждение, что трудовой народ должен бороться за власть. Для рабочих эти события были такой
же неожиданностью, как и для всех, но для профсоюзов к ней примешивалось
некоторое замешательство. Как сказал один активист рабочего движения США, «суть
в том, что они (движение «захвата») побили нас в нашей же собственной игре».
Роль профсоюзов в движении «захвата»
5-го
октября 2011 года президент Американской Федерации Труда и Конгресса
Промышленных Организаций (AFL-CIO)
Ричард Трумка заявил, что профсоюзы США «поддерживают протестующих», отметив,
что он «гордится тем, что сегодня водители автобусов, маляры, медсестры и
работники коммунального хозяйства присоединились к студентам и домовладельцам,
безработным и частично безработным, чтобы потребовать радикальных изменений».
Самый большой профсоюз в рамках Федерации «Change to Win» SEIU (Международный Союз
работников сферы обслуживания), тоже объявил «захватчикам» о своей поддержке. Однако,
эти заявления об одобрении и поддержке хоть и приятны, но не обязательно предполагают
включение в действие. Поддерживать несогласных и быть несогласным – разные
вещи. До недавних пор у рабочего движения не было более удачного момента для
того, чтобы поменять курс; как активисты этого движения, мы присоединяемся к растущему
в профсоюзах убеждению, что движение «захвата» – это также и движение рабочих.
Есть отдельные примеры этого. Профсоюзы провели в Нью-Йорке и по всей стране
тысячи митингов, посвященных разным темам, что существенно прибавляет
законности протесту в глазах национальных СМИ. Национальное объединение
медсестер присоединилось к текущей акции захвата в ряде городов, устраивая
«медицинские точки» в лагерях и оставаясь в них на ночь; их даже арестовывали
вместе с «захватчиками». Во множестве случаев в Нью-Йорке, Массачусетсе, Калифорнии,
Огайо, Пенсильвании, Вермонте и других штатах профсоюзы присоединялись к
митингам и маршам. Они работали бок к бок с захватчиками для того, чтобы
привлечь внимание к своей до этого изолированной экономической борьбе, как,
например, это было с аукционным домом Сотби и компанией Verizon. В общем,
профсоюзы последовали призыву Ричарда Трумки «открыть наши профсоюзные центры,
а также наши руки и сердца тем, кто решился подняться и потребовать лучшей
Америки». Но нигде не было такой перспективы объединения рабочего движения и
движения захвата, как в Окленде, штат Калифорния.
Всеобщая забастовка в Окленде
2-го ноября, отвечая
на жестокие действия полиции и пытаясь увеличить масштабы кампании, активисты
«захвата» в Окленде призвали к всеобщей городской забастовке, первой в США с
1946 года. 26 октября Генеральная Ассамблея собрала около 2 000 людей, которые
почти единогласно проголосовали за проведение через неделю всеобщей забастовки.
Это чрезвычайное событие проливает свет на настоящее положение вещей в каждом
задействованном движении.
Несмотря на то, что
ряд профсоюзов одобрили забастовку, ни один из них не призвал своих членов присоединиться
к ней. Одна из причин этого связана с законным положением рабочего движения,
ставшим его же ловушкой: почти все без исключения профсоюзы США продали или
потеряли право рабочих на забастовку, пока длится их трудовой договор.
Величайший парадокс профсоюзного движения Соединенный Штатов состоит в том, что
те немногие забастовки, которые бывают сегодня, обычно направлены на то, чтобы
получить контракт, который сам же и обрекает рабочих на покорность. Но у
профсоюзов есть опыт нарушения законов. Видимо, есть также и другие причины,
препятствующие мобилизации рабочих – нежелание, бюрократизм, утрудняющий принятие
решений, устав, в котором не предполагается «воинственность», политическая
тактика, винящая во всем личную «жадность», а не экономическую систему и т.п.
Хотя акция, возможно,
и получилась меньшей, чем всеобщие забастовки в прошлом, и не очень длительной,
но это был откровенный успех. Оклендский порт был закрыт, предприятиям,
заявляющим о своей враждебности к движению захвата, угрожало временное
закрытие, общественность и независимые СМИ проявили широкое сочувствие. Хотя
профсоюзы были второстепенными участниками, за ярким исключением союза ILWU, рядовые их члены вышли на улицы вместе с
толпами протестующих, проявив самую большую на данный момент поддержку рабочего
класса движению «захвата». «Наши члены не могли бастовать, но мы все
же выводили людей на улицы», – говорит организатор одного из профсоюзов
Калифорнии.
Рабочее движение и «захваты»: прошлое,
настоящее, будущее.
Именно рабочее
движение первым среди американских социальных движений начало применять тактику
«захвата». Рабочие, захватившие автомобильные заводы на Среднем Западе США в
30-х, преобразили рабочее движение и социальную структуру промышленной жизни.
Недавно эта тактика вновь напомнила о себе короткой, но яркой вспышкой во время сидячей забастовки в компании
«Republic Windows and Doors» в Чикаго, которая была направлена как против
компании Bank of America, так и против местного руководства
предприятия. Стоит также вспомнить захват группой студентов, рабочих, членов
профсоюзов и активистов Капитолия города Медисон, штат Висконсин. В конце 90-х
и начале 2000-х профсоюзы объединились с местными и международными социальными
движениями против НАФТА, ВТО, МВФ, Всемирного банка. К тому же, в дополнение к
сиюминутным целям сотрудничества рабочих организаций и движения «захвата»,
можно наблюдать смещение идеологической и дискурсивной ориентации некоторых
крупных профсоюзов, переходящих от риторики «спасения среднего класса» к новой
формуле «99%». Поэтому было бы ошибкой считать, что второстепенная роль рабочих
в движении захватов структурно предопределена или исторически беспрецедентна.
Более того,
студенческие и общественные движения в последнее время все более тяготеют к
рабочей риторике. Общая забастовка в Окленде – это только один пример.
Планируются новые студенческие забастовки
и пикеты. Это открывает еще большие
возможности для участия в этом движении рабочих.
Исторически мир между
профсоюзами и более широкими движениями был непростым. Манипуляции политических
элит, прямой обман, предполагаемый конфликт интересов внес раздор между
трудовыми и социальными движениями во время многих недавних подъемов: в Европе
и США в 1968 году, в Сиэтле в 1999, Арабская весна в Египте, Мэдисон Висконсин,
и уже сейчас есть предположение, что движение захвата показывает такую же динамику.
Текущий момент имеет некоторое сходство с прошлым, но постоянное внимание
движения захвата ко многим темам, центральным для движения рабочих, дает
некоторые основания для надежды.
В самый разгар бунта
в Париже в 1968 году Анри Лефевр писал: «События опровергают прогнозы. И в той
степени, в которой они выходят за пределы расчета, они имеют историческое
значение» [1]. В этом смысле движение «Захвати Уолл-стрит» уже имеет историческое значение, так как превзошло пессимистические
прогнозы как правых, так и левых. Самый большой вопрос теперь касается его
будущего. Недавние разгоны лагерей захватчиков в Нью-Йорке, Окленде и
Берлингтоне говорят о том, что демократические правительства – не союзники, и
движению придется изменять свои позиции, чтобы оставаться актуальным. На самом
деле, движение трудящихся долго находилось
в таком же положении. Так что нашим одиннадцатым тезисом должно быть: лидеры
рабочего движения и рабочие давно осознали необходимость возможности создания
нового будущего, сейчас задача состоит в том, чтобы этой возможностью воспользоваться.
[1] Анри Лефевр. Взрыв: марксизм и Французская революция. Нью-Йорк: Monthly Review,
1969, с. 7
21 ноября 2011 г.
Перевод с английского Леси
Ивашкевич.
