В.А. Сапрыкин

Часть 1. Яасть 2. Часть 3. Часть 4.

«Попробуем и мы, великорусские социал-демократы, – продолжал в статье В.И. Ленин, – определить свое отношение к этому идейному течению. Нам, представителям великодержавной нации крайнего востока Европы и доброй доли Азии, неприлично было бы забывать о громадном значении национального вопроса…

Чуждо ли нам, великорусским сознательным пролетариям, чувство национальной гордости? Конечно, нет! Мы любим свой язык и свою родину, мы больше всего работаем над тем, чтобы ее трудящиеся массы (т.е. 9/10 ее населения) поднять до сознательной жизни демократов и социалистов (тогда слово «демократия» еще не было так испоганено, как сегодня – В.С.). Нам больнее всего видеть и чувствовать, каким насилиям, гнету и издевательствам подвергают нашу прекрасную родину царские палачи, дворяне и капиталисты» [1] (выделено мной – В.С.).

Вот они эти ключевые ленинские слова: «мы больше всего работаем, чтобы 9/10 населения страны поднять»…, то есть, сделать их хозяевами жизни, собственной страны и культуры! А Зюганов ничтоже сумняшеся в расчете на невежд, приспособленцев и откровенных дураков, заявляет, что это его партия «впервые за 100 лет в таком широком аспекте ставит русский вопрос». Какое непомерное самомнение, какое вульгарное хвастовство и невежество! Ленин не позволял себе и тени пренебрежения к своим предшественникам, а потому с чувством огромной благодарности отмечал их заслуги в освобождении русского народа от социального гнета и бескультурья. «Мы гордимся тем, что… из нашей среды, из среды великорусов, что эта среда выдвинула Радищева, декабристов, революционеров-разночинцев 70-х годов, что великорусский рабочий класс создал в 1905 году могучую революционную партию масс, что великорусский мужик начал в то же время становиться демократом, начал свергать попа и помещика.

Мы помним (!!!), как полвека тому назад великорусский демократ Чернышевский, отдавая свою жизнь делу революции, сказал: «жалкая нация, нация рабов, сверху донизу – все рабы». Откровенные и прикровенные рабы–великороссы (рабы по отношению к царской монархии) не любят вспоминать об этих словах. А, по-нашему, это были слова настоящей любви к родине…» [2] (выделено мной – В.С.).

ЗЮГАНИЗМ № 2. Сделав бесстыдное заявление о своем «первенстве» в спасении русского народа и русской культуры, Зюганов в год 90-летия Великой Октябрьской социалистической революции опошлил ее важнейшую составляющую часть – РЕВОЛЮЦИЮ КУЛЬТУРНУЮ. Культурная революция, как известно, социалистическая по своему содержанию и направленности, это – процесс революционного преобразования духовной сферы жизни общества, одна из важнейших закономерностей построения социализма, утверждение нового, социалистического типа духовного производства. Культурная революция направлена на превращение всех трудящихся – русских и нерусских – в социально активных участников культурно-исторического процесса, на приобщение их ко всем лучшим достижениям русской и мировой культуры.

Учение о культурной революции как «целой полосе общественного развития» разработано тоже В.И. Лениным, определившим ее сущность, задачи и цели. Даже сам термин «культурная революция» был введен им в 1923 году в работе «О кооперации». Ленин не был профессиональным «культурологом», но его культурологическое – теоретическое и практическое – наследие в ряду самых выдающихся достижений отечественной и мировой общественной мысли. А сама культурная революция, совершенная в СССР, явление единственное не только за последние 100 лет, но и за всю историю человечества. Именно она под руководством ленинской партии вывела Россию и все ее народы – русский и нерусские – на вершину духовного прогресса ХХ столетия. Это вынуждены были признать даже закоренелые борцы с марксизмом-ленинизмом, высмеиватели Ленина, каким был Зиновьев. Это ему принадлежат слова о том, что в духовном отношении СССР был вершиной всей мировой цивилизации прошлого столетия. А Бердяев, Карсавин, Федотов, Франк и другие противники Советской власти заявляли, что коммунистический идеал совпал с нравственно-этическими ценностями и ориентациями русского национального самосознания. В «коммунизм вошли знакомые черты» (Бердяев): жажда социальной справедливости и социального равенства, отвращение к капитализму и буржуазии, вера в возможность устроения общества на принципах братской любви и понимания. Тот же Бердяев, а также Федотов и Лосский считали, что разительное отличие советского человека от русского – кажущееся…

Сказанное – вещи элементарные, аксиоматические. Но за ними кроется острейшая проблема: контрреволюционеры «сокращают» не просто русский народ – а народ советский! Они уничтожают не просто русскую культуру, а культуру советскую! В стране возникают дворянские и купеческие, гомосексуальные и другие собрания, но разрушены социалистические коллективы и другие формы трудовой общинной солидарности. Закрываются уникальные производства и исследовательские центры, но вырастают колокололитейные заводы. Строятся церкви, восстанавливаются монастыри, но ликвидируются советские бесплатные библиотеки, дома культуры, дворцы пионеров. Издаются произведения монархистов, церковников, идеалистов, правых оппортунистов, но выбрасываются на свалку книги революционеров, материалистов и атеистов. Огромные средства находятся на содержание бесчисленной армии чиновного люда, но разрушается, добивается великая академическая наука страны Советов. Этот ряд можно продолжать до бесконечности. И именно этот факт решил не замечать оппортунист Зюганов. Нельзя же, в самом деле, две его строчки доклада посчитать в качестве защиты советской культуры, к тому же строчки в духе его «элитарной идеологии». В СССР новым создателем и распространителем социалистической культуры был новый исторический субъект – весь советский народ! А творческая интеллигенция («элита», по словам Зюганова) была хотя и важнейшей, но всего лишь его частью. Рабочий класс, колхозное крестьянство создавали, во-первых, колоссальный пласт материальной культуры, а, во-вторых, не только обеспечивали условия для творчества интеллигенции, в том числе и «элитарной», но, что самое главное, выдвигали из своей среды самых умных, способных, талантливых. Именно они, дети рабочих и крестьян, получив доступ к высотам культуры, создали великий феномен советской науки, образования, литературы, искусства. Но о советской культуре г-н Зюганов либо помалкивает, либо произносит оппортунистические двусмысленности, а то его прорывает, и он откровенно клеймит ее. Вот, к примеру, одно из его изречений: «… Опыт элитарного образования в СССР дал скорее негативный, чем позитивный результат. Специалисты выходили не выше среднего уровня, а дух кастовой замкнутости породил лишь понимание гражданской ответственности» [3] (подчеркнуто самим Зюгановым). Перед нами образчик невежественной чуши и откровенной оппортунистической лжи. Во-первых, образование в СССР не носило кланового («элитарного») характера, а было доступно всему народу. И в МГУ, ЛГУ и других лучших вузах страны учились дети рабочих и крестьян. Почитал бы хоть двухтомник С.Г. Кара-Мурзы «Советская цивилизация», прежде чем выходить на трибуну пленума. Во-вторых, общепризнанным фактом среди знающих людей является признание советской системы образования лучшей. И если из нее выходили такие «мыслители», как Зюганов, это не делает ее хуже: в природе тоже бывают исключения.

Между тем именно отношение к советской культуре, советскому народу в целом есть краеугольный камень всего миросозерцания всех современных политических партий и каждого члена общества в целом. Даже либеральный культуролог Л.А. Булавка очень точно отмечает, что «историческое прошлое СССР сегодня для каждого из нас без исключения стало вопросом и испытанием на нравственную и гражданскую (а для кого-то и художественную) состоятельность. И здесь никакой капитал и никакие чины не могут спасти от исторической презренности, на которую уже и навсегда обречены, мелкие и жалкие в своем падении, те, кто являет сегодняшнюю российскую власть и служит ей опорой» [4].

Эти слова в полной мере относятся к г-ну Зюганову, который за «фантиками» и «бантиками» скрыл сущность великой советской культуры, промолчал о значении и последствиях культурной революции в СССР. Перечислив некоторые уважаемые имена деятелей советской культуры, оппортунист «не заметил» имя Владимира Владимировича Маяковского. Не заметил именно потому, что тот как никто другой воспел РЕВОЛЮЦИЮ и ее вождя – В.И. Ленина; не заметил потому, что «сущность феномена Маяковского как ярчайшего представителя коммунистического mainstream» [5] есть сущность всей советской культуры; не заметил потому, что «феномен Маяковского интересен не только своим культурологическим содержанием, но сегодня он важен еще и тем, что является едва ли не единственно реальным вызовом современной действительности» [6]. А это как кость в горло оппортуниста-зюдекумовца!

ЗЮГАНИЗМ № 3. Хорошо понимая, что откровенные ревизионистские, антимарксистские, антиленинские конструкции–мистификации так просто не проходят и встречают квалифицированный научный отпор, Зюганов вводит в доклад сюжет о тех, кто «много говорит о единстве нации» и «использует этот лозунг сплошь и рядом для затушевывания непримиримых классовых противоречий…». Кто же они? Оказывается, эти «те» – «никелевый олигарх Прохоров», а вместе с ним «дореволюционные и постсоветские купчики в Париже и Куршевеле»… Поистине, оппортунистическая гора родила мышь! Он должен был бы охарактеризовать целое течение внутри КПРФ, затушевывающее классовые противоречия, и как минимум назвать себя и свои сочинения, Ю. Белова, И. Мельникова и многих других открытых и «скрытых функционеров» данной партии. Как и следовало ожидать, «выстрел» оказался холостым, отвлекающим…

Но мистификатор, не довольствуясь этим приемом, в сущности, идет на откровенную фальсификацию ленинского теоретического наследия в области культуры. Цитируя известное ленинское положение о «двух нациях в каждой современной нации» и о «двух национальных культурах в каждой национальной культуре», Зюганов упрощает, примитивизирует, и тем самым извращает суть ленинских работ «Критические заметки по национальному вопросу», «Памяти Герцена», «Из прошлого рабочей печати в России», «О национальной гордости великороссов». В них В.И. Ленин четко разграничивал две национальные культуры внутри каждой культуры – культуру народную, демократическую и культуру эксплуататорских классов. «Есть две нации в каждой современной нации… – писал Ленин. – Есть две национальные культуры в каждой национальной культуре. Есть великорусская культура Пуришкевичей, Гучковых и Струве, – но есть также великорусская культура, характеризуемая именами Чернышевского и Плеханова» [7]. Как видим, Ленин обнажал не только социально-классовую сущность «двух наций» и «двух культур», он доводил свой анализ до выявления исторических субъектов (носителей, создателей) этих культур. В этом научное величие Ленина и четкость, строгость в выявлении природы данного явления.

Все это начисто отсутствует в докладе на IX пленуме ЦК КПРФ у оппортуниста Зюганова. Конъюнктурщик и мистификатор, он набрался сил сказать лишь о реставрации капитализма в России и «духовной агрессии капитала» в отношении культуры. «Она, – говорит докладчик, – последовательно убивается, вытаптывается, извращается, злобно фальсифицируется». Верно, но что именно вытаптывается?! Оказывается, «представление о добре и зле, красоте и истине. И, конечно же, представление о святости – о том, чем невозможно поступиться, пренебречь: любовью к Отечеству, долгом перед ним, достоинством и честью» [8].

Вот таков уровень выявления «классовых противоречий» на пленуме ЦК КПРФ. Двадцать с лишним лет длится контрреволюция в России, и все это время горбачевисты и ельцинисты навязывают нам «новое представление о добре и зле, красоте и истине, о святости, достоинстве и чести». Все эти «ценности» класса реставраторов капитализма разом обрушились на головы «дорогих россиян» в дни похорон Ельцина. Им объяснили, что в мир иной уходит «отец нации», «создатель новой России», «добрый, отзывчивый и красивый человек», «воплощавший чувства долга, чести, достоинства» и чуть ли «не святости». Я удивлюсь, если РПЦ через какое-то время не причислит погромщика СССР и России к лику святых… Точно так же Зюганов внедряет в массы «идеологию государственного патриотизма», «державности», исключительной роли православия в истории России, представления «о святости»…

Это протаскивается через весь доклад на IX пленуме ЦК КПРФ, только на этот раз все более тщательно прикрыто, замаскировано «фантиками и бантиками» разных слов, в том числе и цитатами из Ленина. Между тем ленинское учение о двух культурах своим острием направлено против антинаучной, внеклассовой, внесоциальной теории «единого потока», против абстрактных представлений «о добре и зле, о прекрасном и безобразном», против провокационного призыва «о единении белых и красных», против реакционной идеи «о симфонии народа, буржуазного, эксплуататорского государства и церкви», что, собственно говоря, и составляет сущность зюгановщины как современной ветви правого оппортунизма.

Сегодня в России после 20 лет реставрации капитализма мы видим уже не две, а целых три разных культуры:

а) говоря словами Ленина, первая – великорусская культура, характеризуемая именами и творениями Радищева, Чернышевского, Л.Н. Толстого, Плеханова, Ленина, Горького, Блока, Маяковского, Есенина, Н. Островского, Шолохова, Твардовского – это культура социалистическая;

б) другая великорусская культура, олицетворяемая именами Пуришкевича, Гучкова, Струве, Ильина, Деникина, Врангеля, Колчака, Солженицына, Ридигера – это культура монархическая, антикоммунистическая;

в) третья – космополитическая, неокапиталистическая культура огромного числа миллионеров и миллиардеров и обслуживающих их певцов капитализма западного образца: Абрамовича, Березовского, Гусинского, Авена, Войновича, Галича, Аксенова, Токарева, Шафутинского, Е. Гайдара, Явлинского, Познера, Сванидзе, Швыдкого и многих, многих других – это культура либеральная, антинародная, русофобская, эксплуататорская.

Последние две культуры прекрасно чувствуют себя в условиях реставрации капитализма, режим благоволит к ним обеим. А та борьба, которая иногда вспыхивает между ними, не более чем драка за сферы влияния и куски капитала. Гнобят, преследуют, давят, травят культуру социалистическую, всех живых и даже мертвых ее представителей. Особенно «травят» Ленина и ленинское культурное наследие. Это часть той классовой войны, которую ведут капитализаторы против социализма и его сторонников – большей части народа. Но Зюганов, как и прежде, замаскировал, затемнил суть происходящих в России социокультурных процессов, их социально-классовую составляющую. И, конечно, он увильнул еще от одной проблемы в контексте двух культур.

С учением В.И. Ленина о двух культурах неразрывно связано исторически правильное понимание сущности патриотизма. Патриотизм, одно из наиболее глубоких человеческих чувств, закрепленных веками и тысячелетиями, пронизывает всю русскую народную культуру, творчество передовых деятелей литературы и искусства, служащих трудовому народу, а не денежному мешку. Патриотизм, по Ленину, всегда был связан с борьбой за независимость Родины, за свободу от ига помещиков и капиталистов. Ленин учил отделять истинный патриотизм от лжепатриотизма, прикрывающегося лицемерными фразами, отделять действительных патриотов от открытых и скрытых противников социализма – шовинистов и националистов. Ничего этого в докладе оппортуниста Зюганова нет и в намеке. Его патриотизм выражается лишь в осуждении «потока западных окололитературных поделок», модернизма, постмодернизма, авангардизма, поп-арта… Но он, этот псевдопатриот, не замечает, как уничтожают сегодня культуру Радищева, Чернышевского, Плеханова, Горького, Маяковского, Островского, Фадеева, Шолохова, но прежде всего Ленина и ленинизм. Такой антиленинской, социал-дарвинистской кампании, какая длится в России свыше 20 лет, не знает мировая история. Но на пленуме ЦК КПРФ не нашлось даже слова в защиту великого сына русского народа и его гениального наследия. И уж конечно, не нашлось места, чтобы выразить протест против насильственной религизации народа, возбуждения у него «монархической любви» к помещикам, капиталистам и царствовавшим особам.

ЗЮГАНИЗМ № 4. Но зато оппортунист целых два абзаца, посвятил оценкам Пролеткульта, при этом как всегда представил исторические факты под нужным ему углом зрения. Ему это понадобилось для того, чтобы «передернув» факты (так и хочется сказать «карты»), пригвоздить к стенке троцкистов, но не столько подлинных в прошлом, сколько мнимых в настоящем, сегодняшнем политическом бытии. А троцкистами сей оппортунистический муж именует всех, кто стоит на позициях марксизма-ленинизма, кто признает классовую борьбу и классовый подход в общественном развитии, кто разоблачает ревизионизм и оппортунизм, богоискательство и фидеизм.

Взяв на себя роль «первооткрывателя» в защите русской культуры, он «забывает» сказать о роли В.И. Ленина в оценке и борьбе с культом. Не Сталин, и уж тем более не он, Зюганов, первыми вскрыли идейно-политическую и социально-классовую сущность пролеткультовцев, их практических действий и направленности. Так, еще 6 мая 1919 года в речи на I Всероссийском съезде по внешкольному образованию Ленин прямо говорил: «… Мы унаследовали от старого, капиталистического общества, которое до сих пор держит нас, тянет нас книзу тысячами и миллионами нитей, канатов и цепей» [9], много недостатков.

«Первый недостаток – это обилие выходцев из буржуазной интеллигенции, которая сплошь и рядом образовательные учреждения крестьян и рабочих, создаваемые по-новому, рассматривала как самое удобное поприще для своих личных выдумок в области философии или в области культуры, когда сплошь и рядом самое нелепейшее кривляние выдавалось за нечто новое, и под видом чисто пролетарского искусства и пролетарской культуры преподносилось нечто сверхъестественное и несуразное» [10] (выделено мной – В.С.).

В октябре 1920 года В.И. Ленин выступает с речью на III Всероссийском съезде Российского Коммунистического Союза Молодежи и вновь настойчиво говорит: «Пролетарская культура не является выскочившей неизвестно откуда, не является выдумкой людей, которые называют себя специалистами по пролетарской культуре. Это все сплошной вздор. Пролетарская культура должна явиться закономерным развитием тех запасов знания, которые человечество выработало под гнетом капиталистического общества, помещичьего общества, чиновничьего общества…. Коммунистом стать можно лишь тогда, когда обогатишь свою память знанием всех тех богатств, которые выработало человечество» [11] (выделено мной – В.С.).

Так великий Ленин боролся против вульгаризаторов и волюнтаристов, всех, кто недооценивал достижения, как русской, так и всей мировой культуры. А перед коммунистами он ставил самую высокую и благородную цель: усвоить богатство культуры, которое выработало человечество. А Зюганов опускает членов КПРФ – пасомой им партии – в чрево дикого невежества, предрассудков и суеверий: националистических, религиозных, патриархально-средневековых.

8 октября 1920 года Ленин пишет короткий проект Резолюции под названием «О пролетарской культуре» и предлагает срочно обсудить его в ЦК партии и предложить его намечавшемуся I Всероссийскому съезду Пролеткульта. В ленинском проекте содержатся, в частности, такие слова: «… Всероссийский съезд Пролеткульта самым решительным образом отвергает, как теоретически неверные и практические вредные, всякие попытки выдумывать свою особую культуру…… Съезд вменяет в безусловную обязанность всех организаций Пролеткульта рассматривать себя всецело как подсобные органы сети учреждений Наркомпроса и осуществлять под общим руководством Советской власти… и Российской Коммунистической партии свои задачи, как часть задач пролетарской диктатуры» [12] (выделено мной – В.С.).

Так настойчиво и последовательно В.И. Ленин защищал свой народ – рабочих и крестьян – от извращенцев в культуре, защищая тем самым и великую культуру. И было это 87 лет тому назад. Но оппортунист Зюганов использует «фигуру умолчания» и даже заявляет, что это он впервые… за 100 лет взялся за такое дело. Отчасти мы уже объяснили, почему он позволяет себе подобные «шалости» на публичном поприще. Но есть и другие, не менее существенные, причины такого поведения современного зюдекумовца. Хорошо известно, что Ленин боролся не только с леваками различного окраса, но и с правыми «извращенцами» в культуре, идеологии, политике. В частности, он не менее настойчиво разоблачал богоискателей и богостроителей, тащивших партию и весь русский народ в социальное и культурное невежество, патриархальную отсталость и забитость.