Наверное, ни одна тема не окружена таким количеством обывательских предрассудков, как проблема преодоления разделения труда между людьми. Глуповатая студентка платного экономического ВУЗа, вздернув носик, выпалит что-нибудь вроде «А вам не кажется, что кухарки уже достаточно науправлялись нашим государством?» Самодовольный ларёчник, подняв вверх палец, глубокомысленно изречет: «Беда, коль пироги начнёт печи сапожник, а сапоги тачать – пирожник». Профессор ужаснется, вспомнив, как, будучи уже степенным доцентом, он выезжал осенью в колхоз «на картошку».

Так что ж, пусть каждый занимается «своим делом» и не сует нос в дела другие? Пусть в темных, загаженных подъездах резвится всякая шпана – это не наше дело, есть дворники и милиция? Пусть несмотря на появление заказов продолжает угасать и разворовываться предприятие – есть руководство, которое, видите ли, «несет ответственность» – правда, непонятно, какую и перед кем? Пусть нарушаются права работников – есть профком, мы перечисляем взносы, пусть они «профессионально» бодаются с начальством, отрабатывают свои зарплаты, а если не хотят бодаться – перемоем им кости в курилке и поплетемся на свои рабочие места?

Однако предпосылки к преодолению разделения труда обусловлены научно-техническим прогрессом и возникают ещё в условиях капиталистического способа производства. Приведу лишь два примера.

В конце XIX – начале XX века автомобилем управляли лишь очень специальные люди – «шоффера». Одетые в промасленные куртки, кепи и краги, они пользовались огромным авторитетом у публики. И отдавали любимому делу себя целиком. А кто же ездит по нашим дорогам сейчас, при колоссально усложнившихся условиях движения? Почтенные старички и старушки, получившие свои первые права в 60 лет, опившиеся пивом субтильные юнцы, какие-то дамы, которые в ужасе таращат глаза на переходящих улицу пешеходов.

Ещё пример. В середине прошлого века возникла невиданная ранее профессия – программист. Необычайно высокоинтеллектуальные люди, оперирующие непонятными простым смертным терминами, облаченные в белые одежды передвигались между огромными таинственно гудящими шкафами. И напрягались, решая задачи, которые современному студенту технического ВУЗа покажутся просто смешными. Сейчас компьютер, превышающий по мощности любой компьютер тех времен, можно купить по цене нескольких десятков буханок хлеба, а программированием владеет каждый мало-мальски интересующийся этим выпускник средней школы.

Кстати, развитие компьютеров нанесло сильнейший удар по разделению труда. Сейчас каждый, придя с работы домой, имеет возможность обрабатывать и печатать цветные фотографии, монтировать фильмы, верстать газеты и делать многое другое, причем на весьма «профессиональном» уровне.

Примеры преодоления разделения труда между людьми имеются и на реальном производстве. Так, при бригадной организации погрузо-разгрузочных работ в портах докер-механизатор владеет рядом профессий – от простого грузчика до крановщика и водителя спецтехники. Признано, что такая организация позволяет достичь более высокой производительности труда, чем при использовании «узких профессионалов». Кроме того, она способствует сплочению коллектива, чем во многом и объясняются успехи Российского профсоюза докеров.

Сильным препятствием на пути дальнейшего преодоления разделения труда между людьми является недостаток свободного времени. Нынешний 8-часовой рабочий день – завоевание трудящихся развитых стран второй половины XIX – начала XX века. Производительность труда с тех пор возросла колоссально, а вот рабочий день практически не уменьшился. Можно сказать, что он даже увеличился с учётом того, что теперь в среднем тратится гораздо больше времени на дорогу на работу и с работы. Таким образом, после необходимых затрат времени на сон, принятие пищи и т.д. для свободного развития у современного работника остаётся не более 2–3 часов.

Для разумной организации жизни общества следует сокращать рабочее и увеличивать свободное время тех, кто занят производительным трудом, а не бездумно плодить всевозможных клерков. При внедрении новой, более производительной техники на предприятии логично сокращать не персонал, а рабочее время с сохранением заработной платы.

Нынешняя ситуация – во многом результат классовой тупости как новоявленной российской буржуазии, так и несознательности многих работников, готовых ради сиюминутных приработков работать сверхурочно. При этом такие работники не только расплачиваются своим свободным временем и здоровьем, но и, в конечном счете, теряют в зарплате, сбивая цену своей рабочей силы. Грамотные капиталисты таких развитых стран, как Германия и Франция, ввели на государственном уровне 35-часовую рабочую неделю, прекрасно понимая, что это сулит, в конечном итоге, существенное увеличение прибыли в результате повышения производительности труда, которое обеспечат более развитые работники.

Но особое значение имеет преодоление различий между трудом умственным и физическим, между трудом работника и управленца. Чтобы добиться улучшения своего положения работнику необходимо участвовать в управлении, по крайней мере, своим профсоюзом. История всех рабочих организаций, включая немецкую социал-демократию, советские профсоюзы, РСДРП(б)–ВКП(б)–КПСС, некоторые рабочие профсоюзы нашего времени, учит, что без непосредственного участия рабочих в управлении самая боевая организация неминуемо разлагается. И для этого есть объективные предпосылки.

Возьмём ситуацию во многих организациях современной ФНПР. У человека, ушедшего «от станка» на руководящую работу, не могут не появиться особые  экономические интересы, не совпадающие с интересами рабочего. Зарплата, как правило, не меньше, а то и выше средней. И при этом никаких сверхурочных, никаких вредных факторов, да и с работы зачастую можно уйти пораньше. И человек, не преданный делу рабочего класса, начинает думать, как бы ему, не дай бог, не вернуться обратно «в народ». Он уже не борется за интересы рабочих, а тупо выполняет волю вышестоящих руководителей. И вот тут-то ему может сделать «интересное предложение» администрация предприятия. Если это один из руководителей правящей партии – ему могут сделать ещё более интересное предложение представители иностранного государства. И пошло…

Конечно, всё в конечном итоге зависит от человека, но процесс имеет объективную основу. И потому мало руководителей, не скурвившихся (выражение хоть и грубое, но очень точное – ред.) и не забывших на высоких постах об интересах рабочего класса. Выход здесь один – требуется непосредственное систематическое участие рабочих в управлении своими, рабочими организациями, в частности – профсоюзами и производством. Нельзя ограничиваться только освобождёнными работниками. Освобождённые работники должны быть окружены массой полуосвобождённых, кровно заинтересованных в улучшении положения рабочих.

Однако мысль об участии в управлении производством отпугивает многих рабочих. Им мерещатся непосильной сложности задачи, стоящие перед директором, которые они, добившись участия в управлении предприятием, вынуждены будут решать.

Но ничего особо сложного здесь нет. Важнейшим документом, регламентирующим вопросы внутренней жизни предприятия, отношения работников и администрации в целом, является коллективный договор. Практика показывает, что даже один или несколько грамотных рабочих способны при наличии хорошего образца разработать проект колдоговора для своего предприятия. А разработка колдоговора, его продвижение, борьба за заключение, контроль за его выполнением – это самое что ни на есть участие в управлении производством. И ничего непосильного. Но в полный рост встаёт проблема свободного времени.

Выход здесь видится в одном – рабочим организациям следует активно использовать неполное освобождение работников для выполнения общественных обязанностей. Если, к примеру, у председателя профкома вместо одного освобождённого заместителя будет пять частично освобождённых на один рабочий день в неделю, то это позволит им и в полной мере выполнять необходимую профсоюзную работу и в то же время не отрываться от товарищей в бригадах.

Необходимо добиваться, чтобы работники, простаивающие по вине администрации, не сидели на рабочих местах «на тарифе», а проходили обучение смежным специальностям, трудовому законодательству и т.п. А внедрение новой техники с увеличенной производительностью должно вести не к сокращению работников, а к уменьшению рабочего времени без уменьшения оплаты труда, а для начала – к искоренению сверхурочных работ.

Только тогда будут созданы предпосылки для построения общества, свободного от эксплуатации.