Есть ли предел нравственного падения?

И.Л. Ферберов

Допустимо ли, чтобы сегодня, через 63 года после Победы над фашистами, победители и их потомки праздновали эту годовщину под вражеским, фашистским флагом, под флагом побеждённых врагов?

В последние годы появляется много материалов – как публицистических, так и с претензией на научность – по истории так называемого «Русского Освободительного Движения» в годы Великой Отечественной войны Советского народа, того самого «движения», которое советские люди привыкли называть власовским. Делается это, как правило, с одной целью – показать, что власовцы – вовсе не фашисты. А отсюда нетрудно внедрить в мозги мысль, что и их флаг – не фашистский. С этой целью зачастую «исследуется» личность Власова, иногда вопрос ставится шире – обо всем спектре русских антисоветских групп, сотрудничавших с гитлеровцами в годы войны. Не так давно в Москве издано очередное сочинение, претендующее на роль всеобъемлющего научного исследования. Речь идёт о книге Екатерины Андреевой «Генерал Власов и Русское Освободительное Движение». Автор живёт в Англии, её книга – это переработанная диссертация на соискание докторской степени при историческом факультете Кембриджского университета. Надо отдать должное миссис Андреевой – в книге использовано огромное количество библиографического материала, правда, в подавляющем большинстве – западных изданий, статей, книг, воспоминаний соратников Власова. При этом автор вполне справедливо подмечает: «Эти труды (мемуары – И.Ф.) грешат стремлением оправдать себя и свои поступки. Кроме того, в некоторых мемуарах заметна тенденция рисовать Власова лишь в розовом свете, как мученика и героя, не подлежащего критике. Этим же страдают и устные воспоминания. Интервьюируемые лица также склонны к самооправданию». Вроде бы понимая всё это, автор, однако, свои оценки и выводы делает именно на основе этих воспоминаний. Какая уж тут объективность, какая уж тут научность. Маленькая, но характерная деталь: автор в предисловии к русскому изданию выражает особую признательность А.И. Солженицыну за поддержку, оказанную им в её работе ещё в 1983 году.

Я не ставлю здесь задачу полемизировать с автором упомянутой книги, как и с другими авторами, о деталях излагаемых ими событий. Я не имею доступа к архивным материалам, даже к нашим, так любезно предоставляемым сейчас любым антисоветским «исследователям». Я буду говорить о самой сути тех событий, тех позиций и действий Власова и его окружения, – о нравственной сути. Авторы и упомянутой книги, и многих других не случайно всячески избегают даже затрагивать этот вопрос, тщательно затуманивая его якобы объективным изложением «исторической правды». Но извините, давайте уж будем действительно объективны, хотя и трудно сохранять беспристрастность в оценке событий и позиций той войны, войны поистине Отечественной – ведь мало найдётся в нашей стране людей, семей, в той или иной степени не затронутых этими событиями. Да что там «мало» – вообще не найдётся. У меня, к примеру, погиб дед, воевали и были неоднократно ранены отец и дядя (оба ныне покойные). Они воевали и проливали кровь за нашу Советскую Родину. Они воевали под Красным Знаменем, в том числе, и против власовцев. И так – или почти так, или ещё тяжелее – в каждой семье. За исключением тех семей, чьи отцы или деды воевали под трёхцветным флагом в рядах власовцев, против наших отцов и дедов. А правильнее – против нашей Родины. Да, и тем, и другим трудно быть объективными и беспристрастными. Но всё же попробуем. И попробуем подойти к этой проблеме именно с нравственных позиций.

Давайте зададим себе несколько прямых и простых вопросов и попробуем дать на них объективные и честные ответы.

Сначала – о личности Власова и его мотивах предательства, а также о мотивах его последователей.

Когда, при каких обстоятельствах перешёл на сторону врага Власов? Мог ли он сделать это раньше, если бы хотел?

Да, мог. Мог с первого дня войны. Такие перебежчики были. Ясно же, что в Советском Союзе действительно были убеждённые внутренние враги Советского строя, которые были рады приходу на нашу землю оккупантов. Для них – объективно – гитлеровцы были именно освободителями, освободителями от ненавистной народной власти. Но Власов воевал больше года в рядах Красной Армии против германских войск. Надо признать – воевал умело. И перебежал к врагам только тогда, когда был взят в плен. Не будем сейчас вдаваться в детали обстоятельств, приведших к этому взятию в плен. Тут есть много довольно противоречивых свидетельств. Факт тот, что до этого, имея неоднократно такие возможности, Власов ими не воспользовался. Тогда у него был выбор: или воевать и командовать армией на стороне Советского Союза, или перейти на сторону врага. Он оставался красным командармом. Что из этого следует? Был ли Власов врагом Советской власти по убеждению или стал им из страха за свою шкуру? Я даже не задаю вопроса, был ли он настоящим коммунистом, настоящим Советским офицером, всегда предпочитающим смерть позорному плену. Ведь Власов был взят не в беспомощном состоянии, он не был ни ранен, ни контужен. Он сдался сам. Но сдался только тогда, когда возникла реальная, неотвратимая угроза его жизни. Теперь у него был другой выбор: или смерть, или служба врагу. Он выбрал службу врагу.

Строго говоря, у него был ещё один выбор. Ведь не все, далеко не все, даже попав в плен, даже сдавшись по малодушию, по трусости, шли на службу к врагу. Они мучились в концлагерях, они могли примириться со своим положением, они могли не пытаться бежать или бороться с фашистами в подполье. Но они не становились явными предателями, они не соглашались драться против своих.

Итак, ясно, что Власов перешёл на сторону врага не из принципиальных соображений, а из страха. Никаких принципов у него не было, что и позволило ему не только трусливо сдаться, но и пойти в услужение к фашистам, стать во всех смыслах предателем, начать борьбу против своей страны, против своего народа.

Апологеты этого предательства иногда утверждают, что, дескать, в своей борьбе Власов противостоял не стране и народу, а только Сталину, Советскому правительству, Советскому государству, Советскому строю. И фашисты, мол, ему нужны были только в качестве разрушителей этого строя, «освободителей» народа от коммунистического «ига», а потом, якобы, он собирался с помощью Германии создать Российское государство без коммунистов. Ну, во-первых, мы уже задавали вопрос – а почему же он тогда не начал эту борьбу с самого начала войны, ведь мог же… Но зададим следующий вопрос: знал ли генерал Власов основы нацистской идеологии? Мог ли он не знать то, о чём пишет даже миссис Андреева в своей книге: «Нацистская «иерархия» приравнивала славян к животным, и последующие попытки со стороны некоторых немцев изменить подобный взгляд были вызваны тем, что население сопротивлялось, когда с ним обращались как с «неполноценными» (в нацистской терминологии – «унтерменш» [более точный перевод – «недочеловеки» – И.Ф.])». Тем более что по многочисленным свидетельствам Власов и сам неоднократно убеждался в таком отношении к русским со стороны немцев. Мог ли, зная всё это, Власов искренне рассчитывать «дать свободу» русским с помощью фашистов? Мог ли он хотя бы на минуту допустить мысль о том, что после победы Гитлер позволит создать независимое Российское государство? Полноте. Он же не абсолютный идиот. Да, в своих листовках, воззваниях, «меморандумах» Власов именно так и писал. Но и то – только тогда, когда ему это позволяли немцы. А позволяли не часто. И только в пропагандистских целях, не скрывая это от Власова – ему много раз ясно давали понять, что в отношении к славянам никаких изменений не предвидится, и надеяться на это – смешно. Так, когда Гиммлеру передали отчёт о речи Власова во время организованной немцами в пропагандистских целях его поездки в оккупированную Гатчину, где он сказал, что «в настоящее время русские антисталинисты являются гостями немцев, но когда они одержат победу в своей борьбе, немцы будут их дорогими гостями», Гиммлер взбесился, что «унтерменш» осмеливается приглашать немцев куда бы то ни было. Власову эта реакция, конечно, была передана. Не мог не слышать Власов и о высказывании того же Гиммлера в его речи в 1943 году: «Что происходит с русскими или чехами, мне совершенно безразлично... Живут ли они в благополучии или умирают с голоду, меня интересует постольку, поскольку они нужны нам в качестве рабов нашей цивилизации. Если 10.000 русских женщин валятся мёртвыми от истощения за рытьём противотанковых рвов, то это интересует меня постольку, поскольку эти окопы должны быть прорыты ради Германии». Знал Власов и то, что эти высказывания полностью соответствовали взглядам Гитлера. Кстати, обо всех этих фактах пишет и Е. Андреева в своей книге.

Итак, Власов и власовцы не могли бороться за русский народ. Они совершенно сознательно боролись против него, за его порабощение и истребление.

Что теперь можно сказать о нравственной стороне поступков Власова и власовцев? Человек, спасая свою шкуру, трусливо сдаётся врагу на поле боя, добровольно идёт ему в услужение, добровольно становится подлым предателем (или кто-нибудь скажет, что можно быть предателем не подлым?), человек добровольно становится на путь борьбы против своей страны, против своего народа, за его порабощение и истребление. Каких эпитетов заслуживает это жалкое ничтожество? И ещё – каков нравственный облик тех «исследователей», которые, прекрасно зная всё это, тем не менее, пытаются обелить эту чёрную душу? Пытаются найти оправдания этому презренному червяку. Получается – с их точки зрения, – что борьба против Советской власти оправдывает любые подлости, любые преступления, оправдывает даже борьбу против своего народа. Получается, что лучше уничтожить этот непокорный народ, чем позволить ему жить в социалистической стране. Невольно возникает вопрос, есть ли на свете ещё один такой же терпимый народ, который позволил бы печатать в своей стране хвалебные книги об изменнике, предавшем этот народ, его страну? Есть ли пределы нравственного падения людей, которые, читая эти опусы, не испытывают чувства тошноты и негодования? Есть ли на свете народ, который бы, понеся неисчислимые жертвы, позволил бы праздновать свою Победу под флагом своего смертельного, подлого врага?

Несколько слов об исторической правде. Рискну навлечь на себя гнев известной части читателей, но моё глубокое убеждение, что это понятие – историческая правда – категория не абсолютная, в частности, она тоже – категория нравственная. Правда ведь не одна. У разных людей, у разных классов, у разных слоёв общества она разная. Это – как химера общечеловеческих ценностей. Ну что общего между ценностями вора, убийцы, насильника, предателя (а ведь всё это – «человеки») и ценностями честного, порядочного человека? Так и здесь: представьте себе, что некая женщина, поистине прекрасная душой, спасая из огня своих детей, получила страшные ожоги. И вот подходишь ты к ней и, положа руку на сердце, говоришь ей чистую правду: «Слушай, какая же ты уродина!» А что – это ведь правда? Но другой человек, подойдя к этой женщине, скажет: «Как ты прекрасна!» И это будет тоже правдой, настоящей правдой. Этот, второй – нормальный человек, человек с чистой душой. Тот, первый – человек нравственно ущербный. А если представить, что он сказал свою подлую «правду» своей матери, той самой, что его же и спасала? Да ведь это как раз и есть то, что делают некоторые наши псевдоправдолюбцы со своей Родиной-матерью, с её историей. Да, это давно известно: каждый видит ту правду, которая соответствует его нравственному уровню.

Нет, уважаемые читатели, для нормального порядочного человека, для действительно честного исследователя в истории власовского движения, как и в истории других ветвей фашизма, нет вопроса о нравственной оценке их сути. Нет вопроса и о сути власовского флага – это самый обыкновенный фашистский флаг, флаг наших прошлых и настоящих врагов. Чёрт с ним, пусть пока висит в день ельцинской конституции, в другие дни торжества капиталистической контрреволюции. Но в святой для нас День Победы над фашизмом нельзя допустить, чтобы этот фашистский символ вообще где-нибудь высовывался. Вы можете себе представить, чтобы в День Победы на домах были вывешены флаги со свастикой?

Для меня страшно во всей этой полемике только одно: сам факт того, что она, эта полемика, вообще возможна, что она воспринимается как что-то допустимое, что есть люди (и их, к моему горю, не так уж мало), которым не стыдно, не страшно и не гадко читать и слышать какие-то оправдания фашизма, Власова и власовцев. Люди, люди! Очнитесь! Защитите хотя бы своих детей от этой отравы! Неужели вам не страшно, что они смогут считать возможным оправдание предательства, подлости, последней степени нравственного падения? Да, пределов этого падения нет. Но есть, есть пределы нашему терпению!