Памяти Мануэля Маруланды

24 мая колумбийский министр обороны информировал журнал, принадлежащий его родственнику, что почти два месяца назад не стало старейшего в Латинской Америке, и вероятно в мире, лидера герильи – Мануэля Маруланды Велеса. С этим человеком буржуазное государство безуспешно воевало без малого шестьдесят лет. Было бы естественно, если бы его уходу посвятили, по крайней мере, пресс-конференцию. Но министр сообщил об этом лишь между делом, сославшись на анонимный «источник, который никогда нас не подводил». Он назвал точную дату – 26 марта, упомянул, что в те дни его войска трижды бомбили и обстреливали командный пункт Маруланды, но причины смерти не знал или делал вид, что не знает.

Последние сорок четыре года подобные сообщения появлялись в буржуазных СМИ десятки раз. Так что верить министру не было никаких оснований. Однако на следующий день ФАРК подтвердили кончину своего исторического лидера. Его не смогли настичь ни пули, ни бомбы, ни ракеты, но сердце 78-летнего команданте на сей раз не выдержало.

История жизни Маруланды – это почти вся новейшая история Колумбии. Для одних он был бандитом, экстремистом, террористом, для других – народным героем, защитником справедливости и олицетворением Революции.

Его настоящие имя и фамилия – Педро Антонио Марин. Сын бедных крестьян, он родился в горном департаменте Киндио и за свои почти 80 лет не увидел ни столицы, ни моря, не говоря уже о загранице. Еще подростком ему приходилось работать то посыльным, то пекарем, то каменщиком. В его селении не было ни школы, ни учителей, Педро не умел ни читать, ни писать. Один из правителей Колумбии откровенно говорил, что с грамотным народом им не удержаться у власти.

Педро был ровесником Колумбийской коммунистической партии, но в его родных краях мало кто слышал о ней. Родители, как и многие их земляки, поддерживали Либеральную партию. Крестьяне не разбирались в партийных программах, но либералы хотя бы обещали реформы, и в гражданских войнах, сотрясавших страну почти все полтора века независимости, их отряды были единственной защитой от наемных банд латифундистов, чьи интересы отстаивала другая партия – Консервативная. В рядах консерваторов тон задавали откровенные фашисты, друзья Гитлера и Франко. Колумбийские сенаторы единственные в мире ходатайствовали перед Нюрнбергским трибуналом о помиловании всех осужденных.

Педро шел восемнадцатый год, когда лидер левых либералов Хорхе Эльесер Гайтан выдвинул свою кандидатуру в президенты. На митингах он обещал народу социальную справедливость и разоблачал вмешательство Вашингтона в дела страны. Гайтана поддержала Компартия. Консерваторы, не дожидаясь выборов, провозгласили «политику огня и меча». Эскадроны смерти, вооруженные США и франкистской Испанией, начали резню либералов и коммунистов.

Весной 1948 года в Боготе собралась учредительная конференция Организации американских государств. Гайтан призвал делегатов-либералов отвергнуть антикоммунизм. 9 апреля он был застрелен фашистом. Убийство толкнуло народ на стихийное восстание – «Боготасо». Часть армии и полиции перешла на сторону восставших. Госсекретарь США Маршалл объявил, что и убийство и восстание организованы коммунистами в интересах Москвы. ОАГ начала существование с резолюции о совместном пресечении «подрывной деятельности международного коммунизма» во имя «сохранения и защиты демократии в Америке».

Генералы, верные консерваторам, с помощью США подавили восстание в столице. Но вскоре гражданская война охватила всю страну. Крестьяне массами вливались в отряды либералов и коммунистов. Армия вместе с эскадронами смерти истребляла целые деревни по подозрению в помощи повстанцам. Уцелевшие уходили высоко в Анды, отвоевывали у сельвы поля и защищали новые очаги с оружием в руках. Латифундисты захватывали земли убитых и изгнанных. «Виоленсия» – «насилие», как назвали ту резню, длилась девять лет и унесла триста тысяч жизней.

Вместе с четырнадцатью родственниками Педро вступил в ряды повстанцев-либералов. Научился владеть винтовкой, читать и писать. Получил прозвище Тирофихо – Меткий Выстрел. Из либерала стал коммунистом. Взял псевдонимом имя ветерана Компартии, профсоюзного лидера, умершего после пыток в тюрьме. Под этим именем его узнают вся Колумбия, вся Латинская Америка, весь мир.

В июне 1953 г. генерал Рохас Пинилья, выполняя волю Вашингтона, сверг ненавистных народу консерваторов и предложил повстанцам сложить оружие. Либералы подчинились, коммунисты продолжали борьбу. Через четыре года, тоже с одобрения посольства США, две буржуазные партии восстановили «демократию». Либералы и консерваторы заключили «Национальный пакт», по которому независимо от итогов выборов делили места в Конгрессе поровну, а в президентском кресле их представители чередовались. Другим партиям было отказано в праве выдвигать кандидатов.

Компартия была формально легализована, с партизанами заключены соглашения о мире. Маруланда и его товарищи создали в горном районе Маркеталия кооператив. Но мир так и не наступил. Отовсюду приходили вести об убийствах, пытках, бесследных исчезновениях профсоюзных лидеров, крестьянских вожаков, сдавших оружие партизан. За восемь лет «мира» эскадроны смерти истребили, по официальным данным, 21 тысячу человек. Но Маркеталия была им не по зубам: Тирофихо с товарищами оружия не сдали.

В 1962 г. по указанию военной миссии США 4-й армейской бригаде было приказано атаковать Маркеталию. Против 48 партизан, имевших только 14 винтовок, послали 5 154 солдата, 1 154 младших командиров и 189 офицеров, прошедших подготовку в североамериканской Школе Америк. Наступление закончилось полным провалом.

Два года спустя на основании новой североамериканской стратегии противоповстанческих войн был разработан план ликвидации Маркеталии. Какую важность ему придавали, говорит кодовое название: «Операция латиноамериканской безопасности». На нее было выделено 17 млн. долл. За голову Маруланды было обещано 200 тыс. песо.

Против партизан двинули 20 тысяч солдат и офицеров. 27 мая 1964 г. в первом бою Тирофихо и его товарищи нанесли карателям потери и захватили три винтовки. Эта дата считается днем создания Революционных вооруженных сил Колумбии (Fuerzas Armadas Revolucionarias de Colombia – FARC), хотя организационно они оформились на второй партизанской конференции в апреле – мае 1966 г. Командующим был единогласно избран Маруланда. Он обладал выдающимися качествами организатора и военным талантом. По признанию врага, нынешнего министра обороны Колумбии, «Тирофихо – учитель и стратег ФАРК».

Маркеталию и другие партизанские районы обстреливали с самолетов, сбрасывали на них напалмовые бомбы, применяли бактериологическое оружие. Но партизаны умело избегали столкновения с превосходящими силами врага, выходили сами и выводили семьи из окружения, наносили разящие удары. В 1966 г. в отрядах ФАРК было примерно 250 бойцов, в 1978 г. – более тысячи. Два года спустя организация уже смогла выдвинуть стратегический план перехода от крестьянской самообороны к наступлению, имевшему конечной целью взятие власти.

Фарковцам пришлось столкнуться с врагом более сильным, чем воинство Батисты или «гвардейцы» Сомосы. За четыре десятилетия они отразили семь наступлений 250-тысячной правительственной армии, усиленной 35-тысячными полувоенными формированиями (парамилитарес) и тысячами «зеленых беретов» из США. Семь миллиардов долларов военной помощи США не помогли победить герилью. Она пережила 17 президентов. Всем им ФАРК предлагали переговоры о мире, но ни разу господствующий класс не согласился прекратить войну.

Буржуазная олигархия Колумбии всегда смотрела на власть как на семейное предприятие, была непроницаема для чужих и беспощадна к стоящим ниже на социальной лестнице. В других странах повстанцев признавали воюющей стороной или представительной политической силой; в Колумбии с партизанами если и говорили, то требовали от них лишь разоружения, равнозначного самоубийству. Уже на склоне лет Маруланда писал: «За сорок лет жизни ФАРК и за весь известный исторический путь ни одно либеральное или консервативное правительство не искало действенного политического решения социального и вооруженного конфликта. Вся политическая программа правителей для переговоров использовала Конституцию и законы как барьер, чтобы ничего не менялось, все оставалось по-прежнему, и вращалась вокруг сдачи оружия, демобилизации и включения в гражданскую жизнь без всяких гарантий».

В 60-е и 70-е годы в Колумбии возникли и другие повстанческие организации. Наиболее значительная из них – Армия национального освобождения (Ejercito de Liberacion Nacional – ELN), в которой большую роль играют левые католики. Но самой многочисленной, самой влиятельной и самой «красной» организацией герильи всегда оставались ФАРК.

Колумбийская герилья не имела, как некоторые другие, поддержки либеральной общественности Европы и США. Ведь она боролась не против военной диктатуры, а против буржуазной олигархии, издали походившей на демократию. Каждые четыре года, как у великого северного соседа, проводились выборы и у власти чередовались две партии, с 1974 г. выдвигать кандидатов разрешили и другим. Законодательство не предусматривало смертной казни. Правда, неугодных убивали без суда эскадроны смерти, большая часть страны все время находилась на военном положении, итоги выборов были известны заранее, поэтому олигархия не нуждалась в классической диктатуре «горилл». Но для тех, кому грамм видимости важнее килограмма сути, плюрализм был налицо, и если не все с правами человека было в порядке, то герилья уж никак не выглядела оправданной. Даже советские СМИ о фарковцах почти не сообщали.

Маруланда и его товарищи никогда не рассчитывали на помощь «прогрессивной» буржуазии и выдвигали социалистическую программу. В отличие от многих партизанских групп, оставшихся далекими от большинства трудящихся и погибших без особой пользы для революции, ФАРК и их вождь организовывали и просвещали свой народ, готовили из крестьян и рабочих новые поколения командиров и бойцов. Маруланда никогда не отступал от основных требований своего класса, прежде всего безземельных крестьян-полупролетариев. Всю жизнь он провел среди них, говорил на их языке, учил их и учился у них, ему были ведомы все их нужды и чаяния. Он как никто знал, чего хотят негры побережья и индейцы гор и сельвы, кто из латифундистов и наркобаронов больше всего угнетает, мучает и убивает людей труда, кого народ ненавидит и за что ждет возмездия. ФАРК с полным правом присвоили второе название – Народная армия. В ее ряды вступали и рабочие, и интеллигенты, 70% ее командиров были из крестьян, треть – женщины.

Для миллионов крестьян Маруланда при жизни стал легендой, но никогда не был предметом культа личности. В ФАРК было создано коллективное руководство, разбросанные по всей стране фронты действовали в автономном режиме. Регулярно проводились партизанские конференции, на которых избирали руководителей организации. Маруланда готов был обсуждать разные тактические решения, даже те, с которыми сам не был согласен.

В 1984 г. лидеры герильи, в том числе ФАРК, решили испытать избирательный путь, подписали с президентом Белисарио Бетанкуром мирное соглашение, создали свою партию – Патриотический союз. Его возглавил Хакобо Аренас, ближайший товарищ Маруланды. Многие кандидаты Союза были избраны мэрами и депутатами, он получил немало голосов и на президентских выборах. Маруланда не выступил публично против мирного соглашения, но не сложил оружия и не спустился с гор. Он лучше многих понимал, с каким государством имеет дело. За четыре года от рук эскадронов смерти погибли 5 000 членов Патриотического союза, тысячи активистов других партий, трое кандидатов в президенты, десятки парламентариев и мэров. Уцелевшие были вынуждены вернуться в партизанскую сельву или эмигрировать.

В 1987 г. повстанческие организации сформировали единое руководство – Координационный комитет «Симон Боливар». Наращивая удары по врагу, партизаны предлагали договориться о прекращении войны и проведении мирным путем хотя бы минимума прогрессивных преобразований. В 1990 г. правительственные войска внезапно атаковали Каса Верде («Зеленый дом»), где шли переговоры. Повстанцы ответили новым наступлением. В 1991 г. власти вынуждены были пойти на переговоры в Венесуэле и Мексике.

Под влиянием изменившихся в пользу контрреволюции международных условий пять из семи повстанческих организаций прекратили вооруженную борьбу и вскоре сошли с политической арены. ФАРК и ЭЛН продолжали сражаться, но не смогли сохранить единство действий. Координационный комитет распался. В 1993 г. партизанская конференция ФАРК подтвердила необходимость вооруженной борьбы и предложила платформу правительства национальной реконструкции. Маруланда был вновь избран главнокомандующим и сменил умершего Аренаса во главе секретариата организации.

Что спасло ФАРК в годы глобальной контрреволюции, которой многие революционные организации не пережили? У буржуазных СМИ и подпевающих им оппортунистов готов ответ, вернее целых два.

Сначала упор делался на наркобизнес. Послушать их, так чуть не весь поток кокаина, превращаемого в смертоносный «крэк», идет из подпольных лабораторий ФАРК и последние полтора-два десятилетия герилья существует на деньги от наркотрафика. В последние годы на эту тему распространяются реже, и понятно почему. Нельзя же изъять из библиотек расследования Конгресса США 70-х – 80-х годов, из которых явствует, что никто не сделал для создания международной сети наркотрафика больше, чем спецслужбы этой страны. Наркодолларами пополняли неподконтрольную Конгрессу кассу, из которой финансировали тайные и явные войны за рубежом. Наркотиками по специальным программам отравляли бунтовавшую молодежь черных гетто и университетских кэмпусов. Да и сейчас наркобизнес увял бы на корню, если бы не рынки сбыта в «цивилизованных» странах. А в Колумбии чуть ли не весь господствующий класс в последние десятилетия переплелся с наркомафией. Так что, когда колумбийскую герилью обвиняют в наркотрафике, возникает вопрос: «А судьи кто?»

Конечно, ни одна организация, думающая о своем народе, не может не считаться с тем ужасным фактом, что часть этого народа вынуждена добывать средства к существованию выращиванием коки. Но решение проблемы не в том, чтобы травить плантации гербицидами, убивая вместе с кокой людей и все живое, а в создании таких социально-экономических условий, в которых крестьяне и городская беднота смогут жить иначе. За это сражался Маруланда, за это борются его товарищи.

Другое обвинение, особенно модное в последние годы, – терроризм. Если верить ему, ФАРК и другие организации герильи живут исключительно тем, что похищают богачей и берут за них выкуп, а их борьба сводится к взрывам бомб и прочим терактам против чиновников и просто случайных людей. А значит, они – не политические борцы, не комбатанты, на которых распространяется Женевская конвенция, а террористы, с которыми нельзя вести никаких переговоров, которых надо просто уничтожать.

Бессмысленно дискутировать с классовыми врагами по вопросам революционной морали. Колумбийские революционеры взялись за оружие, когда возможности мирной и легальной борьбы были исчерпаны; им приходилось выбирать между мучительной смертью от рук эскадронов смерти и вооруженной борьбой. Прав журналист П. Серрано: «Печальная реальность такова, что если бы Мануэль Маруланда не стал партизаном, а остался безоружным крестьянским лидером, он не дожил бы до 78 лет».

Не было и нет такой нелегальной революционной организации, которая не осуществляла бы справедливого возмездия палачам народа, не облагала принудительным налогом богачей, награбивших у него свои богатства. Морщить нос по этому поводу или лить слезы об участи тех, за чьи преступления мало и десяти казней, могут только лицемеры. Да и кто разберет, тем более сквозь призму буржуазных СМИ, где кончаются акции партизан или стихийная месть обездоленных и начинаются деяния вражеских спецслужб и эскадронов смерти?

А главное, никакие наркодоллары, никакие эксы и теракты не позволили бы ФАРК десятилетиями противостоять не только господствующему классу своей страны, но и самой могущественной империалистической державе мира. Для этого нужно было, чтобы сам народ из своей массы выдвигал и поддерживал партизан – не за страх, не за деньги, а потому, что они для него свои.

В конце 90-х гг. колумбийская герилья достигла наивысшего размаха. В рядах ФАРК было уже 20 000 бойцов, несколько сот тысяч крестьян-активистов, сотни подразделений сельской и городской милиции. Это была самая многочисленная в истории Латинской Америки партизанская армия. Повстанцы контролировали около половины территории страны, блокировали шоссе и атаковали военные базы в 65 км от столицы. Государство снова было вынуждено вступить с ними в переговоры. В 1999 году Маруланда и его товарищи добились создания демилитаризованной зоны в составе пяти муниципий, где установилась народная власть. Там были организованы дебаты с участием многих политических и общественных организаций. В отличие от иных повстанческих движений, обменявших оружие на кресла в буржуазных парламентах, ФАРК выдвинули программу ликвидации эскадронов смерти, чистки армии от виновников массового террора, национализации стратегических секторов экономики, перераспределения земли и экономической помощи государства деревне для замены коки другими культурами. Повстанцы в одностороннем порядке освободили более 300 пленных.

Против мирного демократического решения конфликта выступили США. Президент Клинтон при поддержке обеих партий провел в Конгрессе двухмиллиардную программу поддержки противоповстанческой борьбы – «План «Колумбия»«. Сменивший его в Белом доме Дж. Буш-младший внес ФАРК в список террористических организаций. Многие правительства и партии, относившие себя к левым, поспешили отмежеваться от них. Колумбийские власти в нарушение своих обязательств установили экономическую блокаду освобожденных районов. «Ни асфальтированных дорог, ни мостов, ни здравпунктов, ни электрификации, ни водопровода, ни скважин с питьевой водой для пяти муниципий – ничего этого президент Пастрана и его правительственная команда не выполнили. Если остались неудовлетворенными эти малые требования, то по-настоящему важных для страны преобразований мы не могли ожидать и подавно», – писал Маруланда.

Богота и Вашингтон использовали три года переговоров для перевооружения армии, создания специальных противоповстанческих сил, усиления полиции и спецслужб. Число советников из США увеличилось с 500 до 1500. Североамериканские спецслужбы просматривали всю Колумбию с воздуха и из космоса, снабжая карателей информацией. В феврале 2002 г. Пастрана вероломно нарушил перемирие и послал в демилитаризованную зону войска для захвата лидеров ФАРК. Операция была названа по имени бога смерти «Танатос». Но Маруланда и его товарищи и на этот раз сумели вырваться из западни.

Большинство господствующего класса Колумбии и крайне правые круги, захватившие власть в США, разочаровались в политической системе, неспособной справиться с народным движением. Либералов и консерваторов отодвинули в сторону. Выборы 2002 г. поставили у власти крайне правых во главе с Альваро Урибе, выходцем из семьи латифундистов, известной тесными связями с наркобизнесом и эскадронами смерти. Отец дона Альваро, активный участник «виоленсии», тридцать лет назад был убит партизанами.

Новый режим принял план под кодовым названием «Патриот»: никаких переговоров, война до победного конца. Армия была доведена до 400 тысяч человек, формирования парамилитарес – до нескольких десятков тысяч. Каратели, получившие от США вертолеты и другое новейшее вооружение, вторглись в департаменты, где действовали ФАРК. В целых районах земля, как в Южном Вьетнаме, была отравлена гербицидами и стала непригодной для жизни. Три миллиона крестьян превратились в беженцев. Маруланда, как и раньше, вывел отряды ФАРК из-под удара. 15 тысяч бойцов народной армии снова отошли в сельву.

Режим воюет не только против повстанцев, но и против всех трудящихся, борющихся за лучшую жизнь. За первый четырехлетний срок президентства Урибе были убиты более 15 000 крестьян, профсоюзных деятелей, журналистов и других граждан. «45 процентов массовых организаций разгромлены, согнаны с земли, подвергнуты тюремному заключению или внесены в списки подозрительных», – писал в 2006 г. Маруланда. Урибе ввел жесткую цензуру, приравняв всякую информацию об акциях повстанцев и карательных операциях к пособничеству террористам. Помогая ему, спецслужбы США и других стран закрыли сайты ФАРК в Интернете как «террористические». Несколько видных деятелей ФАРК, выполнявших политические миссии в других странах, были похищены и выданы «правосудию» США.

На выборах 2006 г. легальная левая оппозиция объединилась в блок «Демократический полюс», выдвинувший программу социальных реформ и достижения мира. Маруланда призвал тогда «найти совпадающие программные положения, общий подход, чтобы соединить усилия с кандидатами единого блока, добиться перемен в трех ветвях власти и в вооруженных силах, иметь стратегию защиты национальных интересов, блага народа и трудящихся».

Парамилитарес, вершившие террор в большей части страны, обеспечили Урибе переизбрание. После выборов он по указке Вашингтона начал имитировать борьбу с наркобизнесом и со всеми «террористами», как левыми, так и правыми. Некоторых парамилитарес разоружили и отдали под суд. В отместку они обнародовали вопиющие факты фальсификации выборов.

«Тирофихо был препятствием для всякой попытки достичь мира», – пытается уверить министр обороны режима Урибе. На самом деле последние годы жизни Маруланды были посвящены поискам мира. В одном из его последних интервью тележурналист спросил, нельзя ли гуманизировать войну. Команданте ответил: «Скажите мне, какая война гуманна? Войну не надо гуманизировать, с ней надо кончать».

В конце прошлого и начале нынешнего года в Колумбии, и не только там, ждали встречи Маруланды с Уго Чавесом. Президент Венесуэлы был посредником в переговорах об обмене пленных военнослужащих Колумбии и США на несколько сот фарковцев, томящихся в тюрьмах на родине или выданных великому северному соседу. Но обмен был в очередной раз сорван. 1 марта враг нанес новый предательский удар. В нарушение всех норм международного права колумбийская военщина вторглась в Эквадор, чтобы убить одного из руководителей ФАРК – Рауля Рейеса. 78-летний команданте потерял сподвижника по борьбе и самого близкого человека. Женой Рейеса была дочь Маруланды; по некоторым сообщениям, она тоже погибла под бомбами и ракетами, наведенными с североамериканских спутников. Маруланда пережил близких меньше чем на месяц. Подтвердив сообщение о его кончине, ФАРК вновь предложили урегулировать военный конфликт путем политических переговоров. Министр обороны ответил, что «бомбовые удары по всем членам секретариата ФАРК и вообще по герилье будут продолжаться. Наша политика демократической безопасности продолжает усиливаться, и так будет и дальше с той же или большей интенсивностью».

Тирофихо ушел из жизни в тяжелый для родины час. Правители Боготы и их покровители в Вашингтоне вознамерились потопить народное движение в крови. США создают новые базы в Колумбии и вокруг нее, подтягивают к берегам Южной Америки свой 4-й флот. Республиканский кандидат в президенты США хвалит Урибе за успехи в борьбе с наркобизнесом, выразившиеся, по данным компетентных организаций, в росте оборота наркотиков более чем на четверть. Эскадроны смерти продолжают убивать профсоюзных руководителей, так что даже профбоссам США пришлось выразить протест, а Конгрессу – отказать Бушу в утверждении договора о «свободной торговле» с Колумбией. Студенческие протесты против полицейской слежки в университетах приравнены властями Колумбии к терроризму. Открыто судебное преследование нескольких руководителей Компартии, других левых и либеральных лидеров, парламентариев и журналистов за попытку наладить переговоры об обмене пленными.

Сейчас Урибе добивается пересмотра Конституции и своего переизбрания на третий срок, вступив в конфликт с парламентариями и Верховным судом. Режим Боготы, вооруживший до зубов уже полумиллионную армию, угрожает Венесуэле, Эквадору, Никарагуа, забрасывает своих парамилитарес в соседние страны на подмогу местной реакции. Министр обороны обвиняет правительство и армию Венесуэлы в попытке совместно с колумбийской герильей свергнуть президента Урибе, ссылаясь на данные компьютера убитого 1 марта в Эквадоре команданте Рейеса, хотя весь мир, включая колумбийских сенаторов, считает эти данные фальсифицированными.

Некоторые деятели, относящие себя к левым, призывают ФАРК во имя мира и демократии отказаться от вооруженной борьбы. Они говорят, что время герильи миновало. Но долгий и тяжкий опыт предостерегает от иллюзий. Капитуляция революционеров не открывала путь к миру и демократии никогда и нигде. И менее всего – в стране, которой непосредственно угрожает неофашистская диктатура, которая может стать, как пиночетовская Чили треть века назад, плацдармом наступления международной контрреволюции. Чтобы преградить ей путь, необходимы разные формы борьбы: легальные и нелегальные, политические и военные, мирные и вооруженные. Никто не опроверг того, что завещал товарищам Маруланда: оружие в руках защитников угнетенных – единственная гарантия мира.

Тирофихо называют самым великим крестьянским революционером Латинской Америки. Он ушел непобежденным. Враги не смогут показывать журналистам его израненное тело, как останки Рейеса. Крестьянского сына приняла земля, которую он возделывал и за которую воевал. Его товарищи продолжают борьбу.

До победы, команданте!