Современный правый оппортунизм

и «русский вопрос»…(2)

В.А. Сапрыкин

Часть 1, часть 3, часть 4,  часть 5.  

… Весь уклад социальной жизни в России до сих пор во многом остается советским, основывается на заложенных в СССР принципах социальных гарантий и социального обеспечения»[1] (выделено мной.– В.С.).

Итак, советский народ как носитель социалистического сознания и самосознания живет и в меру своих разрозненных сил сопротивляется, а иногда даже и открыто борется против насильственной капитализации России. А где же его авангард, то есть та политическая партия марксистско-ленинского типа, которая начала бы всерьез работать в массах: социалистически просвещать и образовывать, идейно и организационно сплачивать, стратегически и тактически выверенно направлять, словом, работать в народе, как делал и учил сам В.И. Ленин и его партия?

Будем же реалистами: такой партии сегодня нет ни в России, ни в других республиках бывшего СССР! Коммунистов много, а партии ленинского типа нет! Коммунистические организации существуют, их даже слишком много, велико и число так называемых «лидеров», но толку от этого по большому счету очень и очень немного… На российском политическом пространстве царит коммунистическая кружковщина и самое настоящее комсектанство… Последнее выступает в двух видах: правооппортунистическом и левооппортунистическом. Но политическая суть обоих направлений, как отмечал Ленин, – в отсутствии принципиальности и зрелой идейности, в принесении интересов партии в жертву интересам кружка, «вождя» и сгруппировавшейся вокруг него корыстной, эгоистической верхушки; но самое главное – в принесении в жертву интересов рабочего движения, трудового народа в целом – интересам местничества. Политическое сектантство глубоко враждебно единству, сплочению самых широких народных масс трудящихся под руководством единой марксистско-ленинской партии, использованию всех возможностей политической, идеологической, организаторской, информационно-просветительской, легальной и нелегальной, парламентской и внепарламентской работы для такого объединения.

Коммунисты – марксисты – ленинцы, беспартийные сторонники социализма, все противники контрреволюции и реставрационно-капиталистического режима давно увидели, что современные комсектанты, как правые так и левые, замыкаются в своем узком кругу, отказываются от работы в широких народных массах, от беспартийных трудящихся – людей разных национальностей и превращаются в своего рода «говорильные клубы», в изолированные от масс политизированные секты. Сегодня, спустя полтора десятилетия после разгрома КПСС, политическое сектантство и кружковщина стали главным препятствием на пути создания единой, сплоченной марксистско-ленинской партии, а наличие большого числа амбициозно-претенциозных «вождей» и «вождишек» («пусть секта, но зато он… генеральный секретарь, не меньше»!) просто губит всякое движение в сторону объединения. Более того, тенденция сектантского дробления коммунистов нарастает, усиливается, а их влияние в обществе соответственно падает.

Это не может не вызывать чувства огромной тревоги за судьбу комдвижения в России и во всем бывшем СССР, чувства элементарного протеста против многолетних раскольнических действий «пасторов» комсект. Коммунисты, входящие в различные коморганизации, должны, в конце концов, спросить у своих лидеров, когда они прекратят говорильню и начнут на деле осуществлять шаги к созданию единой авангардной партии, когда, в самом деле, прекратят спекулировать именем и словами В.И. Ленина о том, что прежде, чем объединиться, надо разъединиться… Демагогия и софистика – это оружие политсектантов – должно быть выбито из их рук! «Внизу» все коммунисты – едины, а вот «вверху» – разброд и шатание. Коммунисты должны прекратить говорить «одобрямс» своим «вождям», а сказать громко, внятно и требовательно: «… Против объединенной власти имущих классов», образовавшихся в России, «рабочий класс может действовать как класс, только организовавшись в особую политическую партию, противостоящую всем старым партиям, созданным имущими классами»[2]. Лидеры, не способные решить задачу объединения, должны покинуть свои должности, а на их место нужно выдвинуть людей, ставящих общественные интересы выше личных, групповых, сектантских…

Это, на мой взгляд, касается всех без исключения имеющихся в России коммунистических организаций и групп, но в первую очередь – КПРФ. Объявив себя «правопреемником на территории Российской Федерации… РСДРП – РСДРП (б) – РКП (б) – ВКП (б) – КПСС»[3], она унаследовала основную массу коммунистов России и привлекла к себе большую часть сторонников социализма. «Капитал» – людской, кадровый, идейный, организационный и всякий другой, имеющийся в распоряжении КПРФ, это – наследие КПСС. Но объявив себя правопреемником той партии, которую некогда создавал, идейно вооружал, организационно мобилизовывал Владимир Ильич Ленин, вел и превращал в «орден меченосцев» Иосиф Виссарионович Сталин, КПРФ взяла на себя и огромную историческую ответственность: быть подлинным классовым авангардом рабочих, трудового крестьянства и трудовой интеллигенции, быть выразительницей интересов всех без исключения народов многонациональной России и Советского Союза, воплощать потребности социального прогресса, а это значит – работать на социализм, служить идеалам народных масс, бороться за них…

На самом же деле КПРФ давно предала свою родословную: из партии Ленина – Сталина она превратилась в партию Зюганова – Белова – Мельникова – Никитина и им подобных. А это означает, что сегодня у нее иная родословная: от Горбачева – Яковлева – Медведева – Дзасохова и К^о. По большому политическому и идейно-мировоззренческому, а значит и социально-классовому, смыслу партия, ведомая Зюгановым, давно стала партией правого оппортунизма: «КПЗ(поп)». Подчеркну: чем глубже вникаю в суть данного феномена, тем больше убеждаюсь, что оппортунистический курс не только не осуждается среди значительной части членов КПРФ, но всячески оправдывается. В этом отношении особенно показательна позиция нынешних руководителей РУСО. 30 июня 2006 года на марксистском семинаре в Институте философии РАН один весьма авторитетный доктор юридических наук, профессор и член КПРФ сказал автору этих строк: «Лейбористская лексика нужна КПРФ!» (Напомню читателю, что лейбористы действуют в Англии, Австралии, Новой Зеландии и некоторых других капиталистических странах. Руководство этих партий в своем большинстве проводит правооппортунистическую политику, отвергает классовую борьбу, проповедует «гармонию» интересов эксплуатируемых и эксплуататоров, защищает капитализм, всячески препятствует единству рядов рабочего класса за установление социализма.) Позиция означенного профессора, увы, не исключение в рядах КПРФ, а это показывает, что социал-реформистская линия зюгановцев не недомыслие, не простое невежество, а сознательная политика, поддерживаемая образованными членами КПРФ.

Все сущностные черты «классического» оппортунизма правого толка явственно проявляются в идеологии, политике, практической деятельности этой партии, но особенно рельефно – в поведении руководящей верхушки КПРФ. Это:

отказ от марксизма-ленинизма во всех его составных частях, замена его эклектической смесью компилятивных фрагментов самых различных «теорий» и взглядов славянофилов, православных теологов, великорусских националистов, западных буржуазных социологов-цивилистов и даже откровенных антимарксистов и антикоммунистов;

отказ от диалектического и исторического материализма, в том числе от признания объективного характера законов развития материального мира, основных закономерностей и движущих сил общественно-исторического процесса, но одновременное признание решающей роли религии и церкви в развитии общества;

отказ от признания решающей роли народных масс в общественном развитии, в социалистическом мироустройстве, динамичном и устойчивом характере государства, выпячивание на первое место «национальной элиты» на основе ее «рангового отбора»;

отказ от социально-классового подхода в анализе современного российского общества и империализма в целом, полный пересмотр (ревизия) марксистской теории классов и классовой борьбы и замена ее «теорией единого потока», «концепцией соединения белой и красной идей», «борьбой цивилизаций» и т.д. и т.п.;

отречение от идеи социалистической революции и диктатуры пролетариата, ставка на работу в буржуазном парламенте, парламентское участие в выборных кампаниях по сценариям реставрационного режима;

отказ от постоянной, систематической и целенаправленной работы в массах по соединению социально-протестного движения народа с социалистической идеологией, от внесения социалистического сознания в стихийное движение, подмена этой работы праздничными манифестациями, митингами, шествиями, пикетами;

практически полная капитуляция верхушки КПРФ, и прежде всего самого Зюганова, перед реставрационно-капитализаторским режимом; выпрашивание у него мелких подачек в виде «прожиточного минимума» для людей труда, готовность строить вместе с «отечественными товаропроизводителями» капитализм;

личное обогащение депутатского актива КПРФ через систему льгот, подачек, наград, получаемых от правящего антинародного контрреволюционного режима (огромные по сравнению с рабочими, крестьянами, учителями, врачами, профессорами «зарплаты», «доплаты», спецдачи, санатории, транспорт и т.д. и т.п.), включение в список кандидатов в депутаты Госдумы наиболее послушных, «толерантных» индивидов, а также представителей «бизнеса» – грабительского капитала.

изгнание из партии, шельмование марксистски, критически мыслящих коммунистов, способных сказать правду «вождю», ЦК, съезду, и включение в ее ряды людей доренковского, скуратовского образа жизни, идеологии и морали.

Перечисленные признаки правооппортунистической сущности КПРФ и ее правящей верхушки не исчерпывают всей глубины перерождения этой организации, чего, увы, не осознают многие ее члены. Характеристика, данная В.И. Лениным в 1915 году Альберту Зюдекуму, немецкому оппортунисту, полностью подходит в 2006 году к Геннадию Зюганову: «тип самодовольного, бессовестного оппортуниста и социал-шовиниста»[4]. Бессовестность Зюганова постоянно проявляется в его непрерывном вранье о каких-то успехах ведомой им организации в защите интересов трудящихся, о якобы росте ее и его личного авторитета: «за меня голосует половина России». Ложь! Получаемые еще голоса КПРФ на выборах в Госдуму и другие буржуазные инстанции – это не более чем плата за прошлые заслуги КПСС, а также (выражаясь подлым рыночным языком) за «коммунистический брэнд»…

Но если в ленинско-сталинское время авторитет партии постоянно рос, а влияние ее ширилось, то в зюгановско-оппортунистическое – падает: голосов избирателей становится все меньше, а зюгановская КПРФ съеживается как шагреневая кожа… Вместо 500 тысяч членов партии, о которых много лет трубил оппортунистический «вождь», и 20 тысяч молодых, якобы принимаемых ежегодно в ее ряды, в КПРФ осталось около 180 тысяч. Даже многолетний друг и идейный вдохновитель Зюганова А. Проханов (главный редактор националистической и православно-антикоммунистической газеты «Завтра») не выдержал и опубликовал передовицу под убийственным для Зюганова заголовком – «У компартии вышел лимит на снотворное»… «Ветер в парусах потерян, – язвил недавний соратник и единомышленник Зюганова. – … Из партии не исходит никаких общественно важных инициатив – голоса бесцветны, мысли убоги. Но если голоса начинают звучать, над ними смеется страна, как это было с указанием рассказывать по мобильным телефонам политические анекдоты или расписывать комиксами фасады домов. Компартия, после поражения на думских выборах и «семигинского раскола», переживает деградацию и упадок. Превращается из «красного гиганта» в «черный карлик», из которого не вырывается ни одного светлого луча, ни одной творческой мысли. Пережив в середине 90-х мощную волну успеха (обеспеченного за счет аванса сторонников социализма. – В.С.), получив доверие огромного большинства населения, партия не оправдала это доверие, постепенно растеряла энергетику, – напоминает полуспущенный баллон, на котором нельзя ехать дальше» («Завтра», апрель 2005, № 14 (594). С. 1).

Но время политических и нравственных авансов кончается (как кончилось оно у симоненковской компартии на Украине!): имитаторам-псевдокомму-нистам и оппортунистам–двурушникам голосов будут давать все меньше и меньше. Настало время жесткой проверки слов серьезным делом, не только политическим, но и идейным, высоконравственным поведением и работой в массах. А его-то как раз и не видят думающие и способные понимать суть происходящего сторонники социализма. Они хорошо видят другое: Зюганов и вся оппортунистическая верхушка КПРФ не только не желает, она вообще неспособна «объединить вокруг себя все слои и элементы, способные бороться за политическую свободу или хотя бы только поддерживать чем бы то ни было такую борьбу»[5]. Наоборот, думающие люди понимают, что оппортунисты–зюгановцы способны только разрушать, разъединять все левые силы в России:

разрушено само единство КПРФ, она поделена на сторонников Зюганова и его противников, на верующих и атеистов, даже на… марксистов и марксистов-ленинцев[6] и т.д. и т.п.;

разрушено движение НПСР, призванное помогать консолидировать все левые, антибуржуазные, патриотические силы, оно вначале превратилось в публичный «театр» перманентных скандалов, взаимных обличений, финансовых дрязг, а потом совсем развалилось;

разрушен намечавшийся широкий фронт сторонников социалистической идеи в стране в целом, КПРФ в частности; в итоге на последних выборах он, этот фронт раскололся, и многие избиратели скрепя сердце голосовали за кого угодно, лишь бы не за Зюганова и представителей КПРФ, а многие не голосовали вовсе;

рухнул так называемый «красный пояс», о котором так громко трубил Зюганов, а его выдвиженцы – «красные губернаторы» на поверку оказались самыми настоящими приспособленцами и предали партию, доверие избирателей – сторонников социализма;

развалено интернационалистское международное движение «СКП – КПСС», оно превращено в такой же «говорильный клуб», как и сама зюгановская КПРФ, причем, интернационалистская солидарность в нем все отчетливее подменяется местническими, узко национальными, переходящими в националистические, идеями и действиями. Как и КПРФ, другие партии начинают вписываться в существующие реставрационно-буржуазные режимы. Чем это им грозит, хорошо видно на примере компартий Украины, Казахстана и др.

Сегодня мы являемся очевидцами нового этапа в укоренении правого оппортунизма в рядах КПРФ: после ухода марксистов-ленинцев из этой партии он становится открытым, агрессивным, беспредельно самодовольным и циничным. Отброшены последние фиговые «заплаты», и зюгановщина поперла на авансцену общественной жизни исключительно нагло и нахраписто. КПРФ, не стесняясь, широко издает антимарксистские, антиленинские сочинения[7], а ее председатель публично заявляет: «Голоса Русской православной церкви и Компартии Российской Федерации звучат, нередко сливаясь»[8]… Что же можно услышать по проблеме национальных отношений в голосе РПЦ? Второе лицо в иерархической структуре этой церкви митрополит Смоленский и Калининградский, глава внешнеполитического ведомства РПЦ Кирилл (в миру Гундяев) внятно обозначает позицию: «Наверное, никогда не будет больше такого государства, как Советский Союз, да, наверное, и не нужно, чтобы такое государство появлялось». («Литературная газета», 26 октября – 1 ноября 2005 г., № 44 (6045). Вот так вполне откровенно и спокойно заявляет высокопоставленный священник Русской церкви: не нужен Союз – и баста, а то, что он нужен миллионам русских, брошенных на произвол антисоветских властей, что он нужен и нерусским, голосовавшим за его сохранение в 1991 году, это не волнует представителя данной конфессии. И удивляться тут нечему! 27-29 мая глава РПЦ Алексий II (в миру – Ридигер) по приглашению президента Латвии Вайры Вике-Фрейберги посетил Ригу, где много лет фашиствующие националисты издеваются над сотнями тысяч коренных русских жителей. Здесь судят ветеранов Великой Отечественной войны, закрывают русские школы, а самих русских опускают на положение неграждан – недочеловеков по законам Латвии. Но патриарх РПЦ, появившись здесь, предпочёл «не заметить» острейших социально-экономических, политических и культурных проблем русских жителей Латвии. Даже либеральная, антикоммунистическая пресса была поражена поведением сановного визитёра. «В страну, которую даже Совет Европы осуждает за дискриминацию русских, впервые приехал глава Русской церкви, но «русская тема» осталась на обочине визита. Зато патриарх решил наградить президента Латвии, страны, угнетающей русских, орденом Святой равноапостольной великой княгини Ольги, которым раньше ещё ни разу не награждался глава государства» («Московские новости», №20 (1337), 02-08 июня 2006 г. – С.10).

Вот с РПЦ и «Русским национальным собором» зюгановцы объединяются прочно и с удовольствием. Но одновременно они всячески саботируют любые попытки объединения коммунистов, «разобранных» по многочисленным партиям и организациям, напрочь отказываются от интернационалистской идеологии и политики, открыто переходят на позиции социал-шовинизма не только вне, но и внутри самой партии. (На одном, уже давнем пленуме ЦК КПРФ первый секретарь Бурятского обкома публично спросил Зюганова: «Вы все время говорите о русском вопросе, а что же делать мне, буряту?!». Этот вопрос точно так же могли бы задать Зюганову коммунист–башкир, коммунист–татарин, коммунист–якут, все коммунисты – люди нерусских национальностей…) Но марксизм-ленинизм, как и его составная часть – интернационализм, начинаются и проявляются прежде всего в самой партии, а уж потом – вне ее! В.И. Ленин прямо говорил: «Мы позволяем себе думать, что интернационализм состоит только в недвусмысленно интернационалистской политике внутри своей партии. Вместе с оппортунистами и социал-шовинистами нельзя вести действительно интернациональной политики пролетариата. … Отмалчиваться или отмахиваться от этой горькой, но необходимой для социалиста, истины вредно и гибельно для рабочего движения»[9] (выделено мной. – В.С.). Ленинский диагноз исторически, политически и идейно не устарел, он применим и сегодня к любой политической партии, в том числе КПРФ.

Социал-шовинизм, окончательно оформившийся в КПРФ, явление не случайное и имеет свои корни: гносеологические, социальные, политические и даже, теперь уже, исторические. Он – явление «эпохи» контрреволюции в СССР, реакционного времени реставрации капитализма на всем его пространстве, массового предательства и перерождения партхозноменклатуры, обмена ею прежнего социального статуса в советском обществе на положение «номенклатуры» (Госдума, Совет Федерации, президентская администрация, правительство и различные министерства, коммерческие и иные ведомства) буржуазно-реставрационного режима.

«Русский вопрос» возник в недрах и на почве контрреволюционной идеологии и политики «суверенизации», своим острием направленной на уничтожение единого многонационального государства – СССР, на уничтожение завоеваний социализма. СССР, по большому счету, разрушили не Латвия и Молдавия (хотя их «вклад» в контрреволюционное дело нельзя недооценивать!), а ельцинская Россия, все националистические силы нашей республики. Только ей под силу была эта стратегическая задача контрреволюции.

«Русский вопрос» в оппортунистическом арсенале зюгановцев и в целом КПРФ – совсем не новый и далеко не единственный «конек» в борьбе с Лениным и его великим наследием, в особенности по национальному вопросу. КПРФ с момента своего возникновения сразу же «споткнулась» о него… История навсегда сохранит в своей памяти факт, как коммунисты России, заседавшие в Верховном Совете РСФСР, проголосовали за суверенитет республики и тем самым внесли свой вклад в развал СССР. Коммунисты, создававшие компартию РСФСР, а значит, и двоецентрие в КПСС, объективно способствовали суверенизации других республиканских компартий и тем самым, вольно или невольно, работали на уничтожение СССР через развал КПСС[10]. (Работая в те годы в ЦК КПСС, я много ездил по стране, был в самых «горячих» идеологических и политических «точках» перестроечного времени. В Латвии, Эстонии, Таджикистане, Казахстане, Армении, на Украине, да и во многих городах самой России секретари ЦК, обкомов, горкомов, райкомов партии говорили: «Что вы там делаете в Москве?! Ведь это «Белокаменная» разваливает Союз!»)

С избранием Зюганова в середине февраля 1993 года на пост председателя ЦК КПРФ начинается «тихая», ползучая, целенаправленная работа по формированию правоопортунистической, социал-шовинистической линии в партии – в противовес марксистско-ленинской, интернационалистской. С самого начала из политического лексикона партии был изъят великий интернационалистский девиз «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» и заменен не призывом, мобилизующим трудящихся разных национальностей на борьбу за свои классовые интересы, а констатацией – «Россия, труд, народовластие, социализм». Сняв из Программы и со знамени партии пролетарский девиз, зовущий к классовому объединению и сопротивлению, зюгановцы идейно, нравственно, политически отгородили КПРФ от народов бывших республик Советского Союза, в том числе и от 25 миллионов русских, брошенных Россией за своими рубежами. Правда, марксисты-ленинцы тогда не дали Зюганову возможности протащить откровенно оппортунистическую Программу партии, но и марксистско-ленинской, в полном смысле слова, ее тоже не назовешь. Сейчас, после раскола КПРФ, у зюгановцев появилась возможность создать программный «продукт» чисто оппортунистического свойства.

Следует подчеркнуть, что Зюганов вернулся в КПРФ не с пустыми руками: он к тому времени успел пройти своеобразную «стажировку», напитавшись идеями русского националиста писателя и журналиста Проханова, организатора антикоммунистического «Духовного наследия» Подберезкина, ярого антикоммуниста и националиста митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна и иных, подобных им, персонажей, коих к тому времени вокруг Зюганова было немало. Но для него стоял вопрос не только и не столько, как выжить в этом хаосе, сколько о том, чтобы не растерять политический капитал и по возможности приумножить его. Карьерист до мозга костей, он живет только этой страстью. «Размышления о путях русской духовности, – признается сам «вождь», – естественно (!!!) привели меня еще в начале (!) 90-х годов в Александро-Невскую лавру»[11] (Заметим попутно, оценив преимущества этого пути в большую политику, он примет крещение: «Троекратно, полным чином»…).

Гуманитарно малообразованный, но исключительно карьерно-амбициозный, Зюганов «открыл» для себя многое из данного «духовного наследия» наставников и друзей-антимарксистов, антиленинцев. Его явно вдохновила мысль о том, что «господство вульгарного материализма в научном познании ХХ века» якобы «закончилось». И «новое мировоззрение будет являться синтезом научных знаний и веры… зачастую только вера, то есть иррациональный (!!!) подход, способна ответить на острейшие вопросы сегодняшнего»[12] дня…

Неофит–оппортунист Зюганов, вдохновленный подобными иррациональными «новациями», принес в возглавленную им КПРФ эклектическую смесь из традиционного православия (идеи средневековых монахов Филофея, Сергия Радонежского, Гермогена, того же митрополита Иоанна); славянофилов (Данилевского, Хомякова, Аксакова и др.); монархистов (Уварова, Александра III и др.); русских религиозных философов «серебряного века» (В. Соловьева, Бердяева, Булгакова, Флоренского и др.); эмигрантов – антисоветчиков (Ильина, Солоневича и др.); современных антисоветчиков–отказников (Шафаревича, Моисеева, Осипова, Бутенко и др.). Именно под их влиянием уже в 1993 году у Зюганова четко сформировалась мысль: «Социалистическая идея себя исчерпала!». Ее он и озвучил в одном из острых споров с автором данных строк.