Вот
далеко неполный перечень трудов и дней замечательного сына кубинского народа,
мулата Франсиско Вильфредо Кальдерио, вошедшего в историю как Блас Рока. Это
имя он официально принял в 1940 г.
на выборах в Конституционную ассамблею, депутатом которой оставался до
переворота 10 марта 1952 г.,
совершенного ставленником Вашингтона Ф. Батистой, разгромившим все демократические
институты, отменившим конституцию. Антикоммунизм на Кубе достиг апогея именно в
годы тирании Ф. Батисты. Неопровержимо, однако, и другое: прямым вызовом
водворению диктатора в президентский дворец стал штурм казарм Монкада 26 июля 1953 г. горсткой
смельчаков под командованием Фиделя Кастро.
Нереально
в статье рассказать о жизни и деятельности человека, который всегда находился в
центре событий исторической значимости и чья жизнь без остатка посвящена была
служению высокой идее. Но бывают в жизни великих мгновения, когда в свои
рабочие будни они способны сотворить праздник, который остается навсегда с
теми, кого они одарили знаком внимания. К таким мгновениям я отношу час, всего
один, личного общения и незабываемой беседы с Бласом Рока в его рабочем кабинете.
Случилось
это двадцать семь лет назад, в ноябре 1981 г. Как историку, мне, конечно,
задолго до встречи были известны вехи жизни Бласа Роки, его теоретические труды
и главный из них: «Основы социализма на Кубе». Книга, ставшая для него самого с
каждым новым, начиная с 1943 г.,
изданием (до революции было шесть) творческой платформой обновления и
обогащения теории конкретной практикой. Знала я, скажем, и о том, как в первый
приезд в Москву он принял участие в строительстве станции метро «Библиотека им.
В.И. Ленина», и о большой личной радости, которую он испытал, когда его невесткой
стала чудесная советская девушка, Татьяна, русская душой.
Идя
на встречу с Бласом Рока, я отдавала себе отчет, что мне как специалисту
предстоит, быть может, непростая беседа с лидером компартии, которой не дано
было возглавить революцию 50-х годов. Гегемонию в ней взяло на себя Движение 26
Июля во главе с Фиделем Кастро. Правда, все нарекания, вызванные этим обстоятельством,
быстро сняла сама революция, доказав их несправедливость. Именно руководимая
товарищем Рокой Народно-социалистическая партия сделала все от нее зависящее
для ускорения темпов перерастания антиимпериалистической революции в
социалистическую. Плавно, без каких-либо идейно-политических катаклизмов НСП
содействовала укреплению ее потенциала.
Предстоящая
беседа была важна для меня как ученого-аграрника. В апробации нуждалась моя
концепция победы аграрной контрреволюции на Кубе как следствия оккупации
острова Соединенными Штатами в 1898 г. и интервенций 1900-х годов. Я не
видела более авторитетного, чем Блас Рока, аграрника. Его взгляды на аграрные
проблемы Кубы органично соединяли в себе и теоретика-марксиста, и
политика-практика. В революцию 30-х годов он был одним из вдохновителей
создания в горах Сьерра-Кристаль «красной» крестьянской республики «Реаленго-18»,
участвовал в формировании Советов рабочих и крестьян в Мабае. Первая его работа,
опубликованная еще в 1938 г.,
называлась: «Аграрные вопросы». Определяя цели и характер революции 50-х годов,
он особо вычленял ее аграрный аспект: антиимпериалистическая сущность завоевания
суверенитета и ликвидации иностранного латифундизма в виде собственности земельных
магнатов США обретала материально осязаемые черты.
Блас
Рока родился 24 июля 1908 г.
в семье мелкого ремесленника в Мансанильо, городе с сильными традициями
профсоюзной борьбы рабочих. Вряд ли 6-летний уличный продавец газет (с этого
возраста берет начало его трудовой стаж) мог представить, что он сам станет
директором изданий, которые превзойдут по популярности и значимости те, что
расходятся с его детских рук. Слово безупречного рыцаря революции в обозримом
будущем вольется в разноголосый хор идейных борцов, зазвучит со страниц
авторитетных газет и журналов. Его речь на III конференции компартий Южной и
Карибской Америки опубликует журнал «Коммунистический Интернационал» (1935, №
9) под заголовком «Как могут рабочие и крестьяне взять и удержать власть на
Кубе».
Не
исключено, однако, что в душе шустрого мальчика, еще не приобщенного к азбуке,
но с глазами бездонной, по словам первого учителя Эрнесто Рамиса, глубины, дала
первые ростки мысль, как важно дорожить печатным словом. Едва повзрослев,
научившись держать в руках рубанок, который приходилось менять на шило
сапожника, он, под влиянием и с бескорыстной помощью Рамиса, решил стать
учителем. Подготовился к сдаче экзаменов. Но руководство педучилища Сантьяго,
куда он обратился, отказало ему и в приеме экзаменов, и в выдаче диплома.
Учителем он все же стал. 11-летний учителем вошел он в класс к ребятишкам заброшенной
сельской школы. Проработал до 1930 г. Тогда же выступил перед рабочими с
первым в жизни докладом – о Хосе Марти, великом революционном демократе,
мыслителе-антиимпериалисте (1853–1895).
К
марксизму приобщился в двадцать лет, вступил в КП Кубы. Грозовые разряды
зреющей революции 30-х годов звали к битвам. За руководство стачкой в Мансанильо
Бласа Року отправили в гаванскую тюрьму. Здесь он встретил Фабио Гробарта.
Личность выдающуюся. «Старый коммунист, участвовавший в основании первой
компартии Кубы, портной по профессии, поляк по рождению и гражданин мира, как
все коммунисты», – скажет о нем Фидель Кастро на митинге 22 декабря 1975 года.
25-летнего
Бласа Року, только что вернувшегося из СССР, 14 декабря 1933 г. ЦК КПК
назначает генеральным секретарем с исполнением обязанностей члена Секретариата
и Политбюро, а также руководителя временного Военного комитета ЦК под
псевдонимом Хулио Мартинес. На решении настоял действующий генсек Рубен
Мартинес Вильена, сменивший на этом посту убитого в Мексике основателя КП Кубы
(1925) Хулио Антонио Мелью. Неизлечимо больной туберкулезом (не помогло лечение
и на курортах Абхазии, под Сухуми, сердце остановится 16 января 1934 г.) 35-летний
Мартинес Вильена жаждал, по его собственному признанию, только двух «вещей»:
Первое.
Умереть, сражаясь на баррикадах, чтобы сама смерть послужила делу борьбы с
буржуазией. Но прикованный к постели, без легких, без голоса, он знал, что об
этом не дано и мечтать.
Второе.
Передать руководство партией в надежные руки. Он не видел для этого более
верного человека, чем Блас Рока.
23
апреля 1934 г.
II съезд КПК переизберет Бласа Року на пост, который он с честью нес 27 лет, не
перекладывая ни на кого ответственность за все зигзаги ХХ века в развитии
коммунистического движения на Кубе. В движении, сила и мощь которого от всех
пережитых перипетий развития только крепли, вселяя достоинство и веру в умы и
сердца. Каждого, кто не позволил себе ни бросить тень на великое учение –
марксизм-ленинизм, ни стать рабом липких, хлипких, фальшивых ценностей
либерализма, какими бы благами и сиюминутными выгодами ни заманивали они в «золотой
миллиард».
Рабочий
кабинет Бласа Роки привлек мое внимание строгостью интерьера: закрытая «стенка»,
находящаяся рядом с рабочим столом этажерка с книгами и ощущение тепла,
исходящее от их корешков, – книги в движении. На обычном рабочем столе творческого
человека та же строгость, ничего отвлекающего. Переступив порог, вижу: на
вошедшего устремлены взгляды Фиделя и Рауля Кастро с двух портретов за спиной
Бласа Роки. И мысль: а они не часть «интерьера». Это, скорее, живительный дух,
призванный, быть может, творить волшебство общения с необыкновенным человеком.
Почувствовав
мою некоторую робость, Рока с теплыми интонациями произносит: «Таня (невестка –
З. С.) мне говорила о тебе, Зоя». Вмиг воцаряется доверительная атмосфера.
Обменявшись приветственными словами, получив ответы на вопросы, я начинаю
сжатое, в тезисах изложение своей концепции аграрной контрреволюции,
предпосылок ее победы на Кубе после изгнания Испании и оккупации острова
войсками США. Он то развивает, то уточняет мою мысль о том, что аграрную
контрреволюцию вызвала реализация узурпированного Вашингтоном права навязать
аграрные законы 1900-х годов насильственными методами. Аграрный закон принял
форму военного приказа № 62. А гарантами его проведения в жизнь стали сначала
оккупация острова, а потом интервенции при любой попытке самостоятельного шага.
–
Ты обрати внимание, какая изощренность, сами сочиняют для нас законы, сами
проводят их в жизнь на земле, принадлежащей кубинцам, и тут же начинают
убеждать в том, что действуют по закону.
–
Верх политического цинизма, – говорю я, – учинить массовый сгон крестьян с
земли и доказывать на протяжении полувека его «законность».
Как
бесценный подарок храню автограф Бласа Роки: «Приветствие и пожелание побед в
твоих исследовательских устремлениях». Сделан он на брошюре «Социальные режимы
и концепция свободы» издания бурного 1960-го года.
Как
только заходит речь о Законе № 3 Сьерры «О праве крестьян на землю» от 10
октября 1958 г.,
Блас Рока беседу сразу же плавно перевел на Рауля Кастро. Надо было видеть,
слышать: мгновенно изменился голос, особую задушевность обрели интонации. Я
поняла, что тема затрагивает глубоко личные чувства человека.
Закон
№ 3, принятый в горах ровно 50 лет тому назад, стал претворяться в жизнь
до свержения диктатора в зоне действия Второго Восточного фронта под началом
Рауля Кастро. Перед принятием закон прошел апробацию на Конгрессе вооруженных
крестьян в сентябре 1958 г.
Я
сказала, что считаю Закон № 3 первым шагом, направленным против аграрной
контрреволюции; его политическая сила состояла в том, что он был оформлен как
закон. Блас Рока, одобрив мое понимание исторического места Закона № 3 в
аграрном законодательстве Кубинской революции, продолжил: «Рауль для меня и
сын, и идейный соратник, юношей стал членом Социалистической молодежи. И,
конечно, глубоко уважаю его, как выдающуюся личность, которая всегда понимает и
знает, что делает».
Известно,
как неоднозначно была воспринята Кубинская революция мировым коммунистическим
движением. Но неизменно высоким было доверие к слову Бласа Роки как лидера
коммунистов. И он на этом этапе, без преувеличения, сыграл поистине выдающуюся
роль в укреплении авторитета молодых вождей, творцов столь нестандартной
Кубинской революции. Прежде всего, Фиделя Кастро, особый интерес к личности
которого проявлял тогда Мао Цзэдун. Он в упор задал прибывшему в КНР лидеру НСП
вопрос: «Может ли Фидель стать коммунистом?» Когда же в ответ услышал: «Не
может, а уже… уже стал», взглянув с недоверием на собеседника, не смог
удержаться от усмешки, которую сам Рока не мог забыть до конца дней своих. Но
никогда не жалел, что не вступил в дискуссию с Мао. Был уверен, что в этом
коллегу-коммуниста убедит сама жизнь.
Бласа
Роки не стало 25 апреля 1987 года.
Символично,
что 100-летие одного из последних могикан первой компартии Кубы сопровождает
аккорд революционных юбилеев: 55 лет штурма Монкады, 50 лет Закона № 3
Сьерры, 50 лет победы Кубинской революции. 140 лет Десятилетней войны
(1868–1878), первой национально-освободительной революции народа Кубы.
