Украина: разрыв с наследием Великой Победы 

Т.С. Гузенкова 

Окончание. Начало. 

Т. Гунчаком был сформулирован вывод, ставший впоследствии аксиомой украинской учебной литературы. В годы Второй мировой войны, несмотря на страшные физические и духовные страдания, «в широких массах росло и крепло чувство национальной самобытности. Это чувство в значительной степени было стимулировано членами ОУН, преданность и жертвенность которых стали образцом патриотизма. Создание УПА как военной силы революционного движения и УГРВ как единого политического центра выявило способность украинского народа к державнотворческому труду даже в крайне неблагоприятных условиях» [1].

Таким образом, в начале 1990-х гг. в украинской историографии была заложена принципиально иная шкала ценностей. В ней первое место занимала украинская национальная государственность. Ради нее оправданы любые средства и любые формы политического поведения, вплоть до сотрудничества с фашизмом и попыток использования его как средства достижения своих целей. Т. Гунчак отмечал, что в поисках поддержки политических устремлений ОУН пошла на сотрудничество с немецкой военной разведкой [2].

Представляется, что этот пласт идей начал оказывать влияние на украинских официальных историков уже на первом этапе. В связи с этим симптоматичен такой пример. В новом, 1994 года издания, учебнике С. Кульчицкого, Ю. Курносова и М. Коваля сюжетам ОУН-УПА было посвящено уже более 120 строк. В них делался акцент на антигитлеровской составляющей деятельности украинских националистов, а члены ОУН-УПА были причислены к участникам движения украинского Сопротивления [3].

Так созданный усилиями зарубежной украинской диаспоры героизированный образ украинских националистов, боровшихся за украинскую государственность против тоталитарных режимов, в первой половине 1990-х гг. был «экспортирован» на Украину.

Это сразу отозвалось в общественно-политической сфере. В 1992 г. на Украине отмечалось 60-летие создания УПА. В связи с датой бывшие участники ОУН-УПА поставили вопрос о предоставлении им таких же льгот, какие имели ветераны Красной Армии и партизанского движения. Неоднократно предпринималась попытка принять такой закон о статусе ветеранов войны, в котором воины УПА признавались бы участниками боевых действий против немецко-фашистских захватчиков. В дальнейшем происходил процесс «вживления» этого образа в национальную украинскую историографию.

Интерпретации военной истории
в середине 1990-х гг.

Процесс интерпретации в украинской учебной литературе военных событий 1939-1945 гг. в последующий период можно охарактеризовать как борьбу за «оправдательный приговор» ОУН-УПА и «обвинительный» – советскому режиму. Во второй половине 1990-х гг. значительная часть столичных и западно-украинских историков выражала недовольство тем, что на тот момент все еще сохранялись прежние оценки ОУН-УПА как вооруженных террористических образований, действия которых не отвечали интересам Советской Украины.

Следует отметить, что такие настроения относились не только к военному периоду, но и практически ко всей российско-советско-украинской истории. В официальных украинских учебниках второй половины 90-х гг. Россия все чаще стала выступать в роли агрессивного соседа, навязывающего свой строй и образ жизни. А Украина приобрела на страницах учебников образ колонии-жертвы. Украинская советско-партийная система была расценена как колониальная администрация, обслуживавшая интересы оккупационного режима и московских верхов. Широкое хождение получил тезис о том, что прогрессивное развитие Украины и украинцев происходило не «благодаря», а по преимуществу «вопреки» российско-русско-советскому влиянию [4].

Во второй половине 90-х годов в украинских учебниках в сознании историков – авторов учебников и в их произведениях усиливается тенденция демонизации роли России в эпохальном развитии Украины. Переживания поэтому поводу в некоторых изданиях приобрели апокалипсический характер. Значительная доля исторической вины за все беды, пережитые украинцами и Украиной, стала возлагаться на Россию – Советский Союз. При этом Украина перестала восприниматься как советская республика, неотъемлемая часть Советского Союза. Ее статус изменился на колониальную территорию, а Советская власть интерпретировалась теперь уже как колониальная администрация.

Все это не могло не отразиться и на описаниях периода Второй мировой войны. Так, в учебном пособии «История Украины» – подготовленном коллективом авторитетных ученых Национальной академии наук Украины под редакцией В. Смолия и изданном в Киеве в 1997 г., предвоенная и военная политика Москвы была подвергнута самой жесткой критике [5].

В частности обращают на себя внимание следующие трактовки событий в этом учебном пособии.

– Основной целью советско-германского пакта был раздел сфер влияния и расширение сталинской диктатуры на новые территории. В соответствии с пактом СССР фактически стал союзником воюющей Германии. Советско-германский военно-политический альянс был скреплен совместными боевыми действиями против беззащитной Польши (С. 309).

– Присоединение западных частей украинских земель к Великой Украине в рамках Советского Союза было совершено в условиях противостояния двух тоталитарных систем с помощью насильственных методов (С. 311).

– Организация украинских националистов рассматривалась как сила, которая при любых обстоятельствах оставалась непримиримой как к местным, так и к пришлым коммунистам, а также к политике советизации. ОУН оказывала сопротивление новой власти, считая ее оккупационным режимом (С. 311).

– В условиях немецкой оккупации ОУН претендовала на роль «третьей силы» в борьбе против фашистов. Однако по мере приближения Красной Армии отношения между бандеровцами и оккупантами ввиду общей угрозы в ряде случаев приобретали характер взаимодействия в борьбе против большевиков (С. 319).

– Особенностью украинского театра партизанских действий было наличие двух сил движения Сопротивления, а также раскол украинской нации идеологическими баррикадами (С. 320). Авторы отмечают, что преимущества в эффективности были на стороне советского партизанского Движения, по своему размаху и организованности напоминавшего с 1943 г. регулярную армию (С. 320).

Следует также отметить то, что авторы не отказываются от использования понятия «Великая Отечественная война», но, тем не менее, упоминают его вскользь, заменяя другими, более «нейтральными» терминами.

В целом «История Украины» (1997) освещает различные вопросы – и состояние обороноспособности СССР накануне войны, и оборонительные бои в 1941-1942 гг., и партизанское движение в период оккупации, и битвы Красной Армии за освобождение Украины. Деятельность ОУН-УПА описывается довольно подробно, но апологетика движения отсутствует. В книге нет грубой антикоммунистической риторики и духа открытой «антисоветчины», свойственного эмигрантской литературе. Критикуя советское политическое руководство во главе со Сталиным, украинские историки указывают на мужество и верность присяге советских солдат, на костях которых в 1941-1942 гг. «создавались условия перелома в ходе войны» (С. 317).

Вместе с тем «История Украины» содержит в себе и другой пласт информации, позволяющий говорить о формировании, так сказать, «автохтонной» версии истории в противовес официальной просоветской версии. С середины 1990-х гг. в украинской историографии стал развиваться синдром жертвенности. Ореол мученичества, сподвижничества, избыточность жертв, неизмеримость материальных потерь, утраты, понесенные как от «своих», так и от «чужих», – такие образы и сюжеты стали лейтмотивом описаний Украины военных лет. Это коснулась не только военной эпохи, а было распространено фактически на всю украинскую историю. «Успешные последствия битвы за Украину не принесли долгожданного умиротворения ее народу. Это только казалось, что война вышла за пределы Украины. На самом деле, она не оставила эту многострадальную землю», – так звучит одна из заключительных фраз в «Истории Украины» в разделе «Вторая мировая война» [6]. Одновременно это и обобщенный образ Украины.

В дискуссию по поводу оценки итогов Второй мировой войны и деятельности ОУН-УПА была вовлечена и власть. В 1997 г. по поручению тогдашнего президента Л. Кучмы создается правительственная комиссия. В ее компетенцию вошло изучение деятельности ОУН и УПА и выработка официальной позиции. В рамках этой комиссии при Институте истории НАН Украины была создана рабочая группа для подготовки исторических выводов по этой проблеме. Комиссия сформулировала свои выводы в 2000 году.

Вот некоторые положения из итогового документа Комиссии.

Другая война:историческая версия
конца 1990-х – начало 2000 гг.

– Проблема взаимоотношений двух фракций ОУН к нацистской Германии в разные периоды Второй мировой войны имеет историческое, а не юридическое значение; партийная организация не может быть признана одной из сторон в войне.

– На всех этапах существования УПА главным врагом украинских националистов была Советская власть со всеми ее политическими и силовыми структурами.

– Война УПА с советскими силовыми структурами, хотя хронологически и совпадала с войной Объединенных Наций (в их числе Советского Союза) против блока фашистских стран, но по своей природе и характеру была совсем другой войной.

– Война УПА с советскими силовыми структурами была войной гражданской. Украинские националисты вели войну за реальную независимость Украины.

– УПА, как и Советская армия, была воюющей стороной в противостоянии Объединенных Наций и блока фашистских государств. «Отсутствуют факты, которые свидетельствовали бы об участии УПА в войне с Объединенными Нациями на стороне Германии» [7].

 

Это заключение свидетельствует о том, что ОУН-УПА на официальном уровне получила полную индульгенцию. Рабочая группа правительственной комиссии сняла всякую юридическую и политическую ответственность с ОУН за сотрудничество с фашизмом, а УПА «перевела» в разряд антифашистской силы, фактически воюющей на стороне антигитлеровской коалиции. В начале 2000-х гг. в официальных, одобренных министерством образования украинских учебниках представлена уже относительно завершенная версия хода Второй мировой войны и ее итогов. Во-первых, из обращения почти полностью изъято название «Великая Отечественная война». Украинские историки согласились с доводами их западных коллег насчет того, что «Великой Отечественной» война была названа Сталиным, хотя, по сути, это была война двух тоталитарных режимов.

Далее, движение ОУН-УПА представляется как одно из течений антигитлеровского Сопротивления на Украине, ориентированного на создание независимого украинского государства. Другое течение было представлено советским партизанским движением. Кроме того, признанным стало положение о том, что оуновцы воплощали в себе «третью силу», объединявшую всех недовольных как гитлеризмом, так и сталинизмом. Они рассчитывали, что в ходе Второй мировой войны Германия и Советский Союз настолько ослабят друг друга, что это даст им возможность осуществить собственные планы создания украинского государства.

В учебниках нового поколения содержатся выводы о том, что ОУН-УПА объединяла в себе силы, осуществлявшие борьбу с двумя тоталитарными режимами – гитлеризмом и сталинизмом. Вооруженное сопротивление Советской власти было не только оправданно, но и являлось единственно возможным средством сопротивления политике террора и репрессий [8].

Некоторыми авторами подчеркивается, что ОУН-УПА в ходе войны претерпела политическую эволюцию, отказалась от «застарелых догм», обратилась за поддержкой к самым широким массам, наполнила национальную идею демократическим содержанием. Программные документы, принятые на III Чрезвычайном сборе в 1943 г., расцениваются как документы революционно-демократических преобразований [9]. Особо отмечается изменение национальной политики ОУН, заключающееся якобы в переходе от принципа национальной исключительности к поддержке тезиса равноправия независимо от национальности и привлечение на свою сторону представителей различных национальностей.

Студенты исторических специальностей учатся тому, что «Украинская повстанческая армия верно служила высоким идеалам свободы народов и человека. В контролируемых ею районах Волыни, Полесья и Карпат фактически функционировало украинское государственное управление. УПА успешно боролась с немецкими захватчиками, польскими шовинистами, а впоследствии, после изгнания гитлеровцев, против возобновления на Украине большевистско-сталинского режима» [10].

Таким образом, теперь в головы вколачивают:

– что именно Организация украинских националистов – Украинская повстанческая армия, а не Красная Армия была подлинным борцом с гитлеризмом;

– что именно украинские националисты добывали независимость Украине в самых тяжелых условиях, а в 1991 г. новые поколения смогли воспользоваться плодами их борьбы;

– что именно ОУН-УПА являла собой пример демократизма и интернационализма, сплотив вокруг себя силы, бросившие вызов «московско-большевистскому тоталитаризму», и «вела отчаянную борьбу, как против гитлеровского фашизма, так и против сталинского реакционно-репрессивного режима» [11].

Подводя итоги Второй мировой войне, авторы вузовского учебника по новейшей истории Украины пишут: «...Потомки наши никогда не простят режиму, который ради утверждения своих утопичных идей уничтожает собственный народ» [12].

События на Западной Украине из эпизода, пусть даже и весьма существенного, превратились чуть ли не в центральное событие военно-политических действий во Второй мировой войне. А Западная Украина стала своеобразным мерилом национального сознания, патриотизма и государственничества в противовес советизированной и «обольшевиченной» Восточной Украине. В переписанной истории УПА предстает в образе армии истинных победителей и творцов новейшей истории Украины, на фоне которых вклад в разгром фашизма Советского Союза девальвирован, а победитель – советский народ – выглядит слепым орудием в руках сталинского режима.

Новейшая украинская историография не просто отходит от прежних историографических традиций, не только полностью порывает с ними, но занимает враждебную по отношению к ним позицию. Идеологической основой становятся другие исторические школы и идеологические направления, – прежде всего оформившиеся в эмигрантской среде на Западе.

При оценке своей роли во Второй мировой войне Украина предъявляет сегодня, так сказать, два «сертификата». Один – за участие в антигитлеровской коалиции в составе Советского Союза. И в этом качестве Украина в полной мере разделяет славу страны-победительницы. Другой – за борьбу против «большевистской оккупации» и за «самостоятельную соборную державу» силами украинских националистов. И в этой роли современная Украина солидарна со странами Балтии.

Такая двойственная идентичность находит свое отражение и в политических реалиях. Так, в октябре 2004 г. бывший украинский президент Л. Кучма на торжествах, посвященных празднованию 60-летия освобождения Украины от фашистских захватчиков, призвал к объединению и примирению украинцев-ветеранов Второй мировой войны с советской стороны и со стороны ОУН-УПА [13]. К тому же призывает и новый Украинский президент В. Ющенко. Трудно поверить, что подобное примирение состоится.